— Матушку тоже?
— Убирайся, разбойник! По воскресеньям можешь приходить к обеду!
— Благодарствуйте, папаша!
— Цыц, трифурцифер[152]! Экзамены прежде всего!
— Слово чести!
— Оставь его при себе, мне оно ни к чему. У меня есть кое-что получше. При первой же жалобе на тебя, Андялке станет известно, кто написал то знаменитое стихотворение, а кто — самый никудышный стихоплет на свете!
Нельзя сказать, чтоб юноша особенно перепугался, хоть он и сложил молитвенно руки, дав торжественную клятву исправиться. Про себя он наверняка подумал, что может написать Андялке что-нибудь вроде «сказать я не могу, как я тебя люблю» — и это покажется ей прекраснее всех стихов великих поэтов от Горация до Пала Ямбора, адресованных не ей, а кому-то другому. И я не исключаю, что мальчишка рассудил правильно, ибо в этом смысле все женщины одинаковы, и самые интеллигентные в том числе.