Добрый деловой человек - [117]

Рос и углублялся золоторудный карьер — впадина километр на километр, опоясанная серпантином дорог и электрическими кабелями. Вскрышные работы здесь были почти закончены. Гладкое дно впадины окружали отвалы пустой породы — бедной, «забалансовой», как ее называли, руды. Проектировалась вторая очередь карьера.

Разведчики бурили скважины на несколько сот метров и даже на такой глубине не выходили еще из руды. Было, как любил повторять Богин, из-за чего стараться, из-за чего пот и кровь проливать.

И город уже «смотрелся». Первого мая состоялось торжественное открытие кинотеатра и первой очереди торгового центра. Был заложен Дворец культуры, началось строительство стадиона. Морозова вела давно задуманную ею реконструкцию столовой. Тысячи жителей Солнечного трудились по воскресеньям в зоне отдыха, которую в народе шутя по-прежнему называли «шемякинский заповедник».

Вполне приличной железнодорожной станцией Дустлик стал и бывший безымянный разъезд. Раз в день прилетал в Солнечный рейсовый пассажирский самолет. Аэродром, на котором прежде сиротливо пасся лишь богинский «Антон», получил права гражданства, и туда был продолжен один из автобусных маршрутов. Стройка заключила договор с «Аэрофлотом», и теперь укатанная площадка превратилась в аэропорт — хоть и маленький, но оборудованный по всем правилам…

На комбинате начали делать фундаменты под технологическое оборудование. Проектировщики ждали, пока оно прибудет, чтобы сверить с чертежами, а строители строили. Вот и сказался этот просчет, неувязка деятельности нескольких организаций. Простая работа стала трудоемкой и сложной, чуть ли не ювелирной. Трудиться приходилось вручную. Экскаватор, даже тракторный, для рытья котлованов не влезал между перегородками, арматурные каркасы сваривали по стерженьку, ибо краны оставались за стенами комбината. Каждый раз возникала проблема с доставкой бетона. Богин клял проектировщиков, но те и в ус не дули: проектные организации не несли никакой ответственности за сроки строительства. Степан Иванович еще больше похудел, почернел лицом. Он почти две недели не уезжал с Бешагача. Единственное, что его радовало, — дела на водоводе. За водовод в штабе стройки отвечал секретарь парткома. Пустыня с нетерпением ждала прихода большой воды. К разгару лета сооружение водовода должно завершиться. Уже выброшено было астрономическое количество земли, вырыта двухсоткилометровая траншея, сооружено несколько сот воздушных и водяных колодцев, построены насосные станции, проложена дорога.

…Стыковка двух строительных отрядов произошла примерно на сотом километре. Первыми вышли на запланированную отметку «северяне», и лучший их сварщик получил право заварить красный шов. Базанов провел торжественный митинг. Передовики соревнования были отмечены премиями и памятными подарками. Сбойку праздновали в обоих передвижных городках — за много месяцев изнурительной, выматывающей работы люди из ненаевского СМУ получили два дня отдыха. В первый день все было хорошо, но во второй два юнца — бульдозерист из первого отряда и сварщик из второго — напились, разругались и подрались в вагончике. Кто мог предвидеть? И надо же случиться, чтоб именно в этот момент на сотый километр пожаловал сам Богин. Ехал к водоводчикам в отличном настроении, хотел поздравить, а тут чуть ли не под ноги ему пьяный парень с разбитым носом вывалился. А неподалеку — танцы под магнитофон на всю пустыню! Богин аж посерел. Куда только девалось его отличное настроение!

— А тут, оказывается, и начальство? — удивился он. — Сам товарищ Базанов, который по личной инициативе благотворительностью занимается, по два незапланированных выходных дня сразу отваливает! Очень интересная ситуация. Вместо того чтоб к опробованию водовода готовиться, пьянку допустил. Кто же за простои деньги платить будет? Вы, начальнички! Вам из своего кармана придется! Давайте принципиальными будем, раз от других это требуем.

Богин разошелся. Слова никому не дает сказать. И, конечно, на Базанова нажимает, ему — каждое лыко в строку. На Ненаева лишь короткие рысьи взгляды: до тебя я потом, мол, доберусь, и тебе жарко будет.

Насилу уняли, объяснив: каждый из работников СМУ по десять — двенадцать неиспользованных выходных имеет. Люди так выложились, что на одном, пожалуй, энтузиазме к месту сбойки и подошли, им разрядка необходима, танцы, а что касается бузотеров — будут наказаны…

Но, как справедливо утверждают, беда в одиночку никогда не ходит. И точно. Стали трубопровод по частям опробовать — на той самой насосной у сотого километра, где сбойка произошла, — авария. Да еще какая! В самый торжественный момент.

…Рапортовал Богину Сергей Ненаев. У насосной собрались монтажники, строители, будущие эксплуатационники, дорожники. Богин разрезал ленточку. Улыбнулся заезжему фотокорреспонденту. Начальник СМУ дал команду запустить насос. Все зааплодировали. И тут огромный водопад обрушился на присутствующих. Парад не состоялся: пробило в насосе прокладку, потек трубопровод.

Богин тут же, мокрый, собрал совещание руководящих товарищей, которое потом так и называли — «совещание мокрых». Стали разбираться: кто прав, кто виноват. Монтажники, признавая долю вины за собой, кивали на строителей, упрекали их в низком качестве бетонных работ. Строители соглашались: бетонный раствор заливали в самую жару, из-за нее-то раствор несколько преждевременно и схватывался; торопились, поэтому и качество оказалось не на высоте. И кивали на монтажников: не проверили все как положено, приступили к работам с нарушением технологии монтажа — это и привело к аварии.