Добрые книжки - [106]

Мужички в сандаликах не оценили богатство внутреннего мира и тонкую душевную организацию Филушки, а попробовали расправить плечи и зыркнуть взглядами, не предвещающими ничего доброго. Улыбка на лице Алексея Николаевича расплывалась до невыносимого идиотства.

— Как говорил один мой знакомый (впрочем, вы его не знаете): до смертинки — всего-то три пердинки! — сообщил Филушка. — Что можно перевести, как намёк на внезапность смертного часа для любого из нас. Впрочем, бог не фраер — он всё видит.

На соседний балкон также вывалилась тушка растрёпанной женщины неуловимого возраста и проверещала о необходимости гнать поганой метлой всех учёных мерзавцев.

— Мы тут вовсе не при чём. — сказал Филушка мужичкам, вознамерившимся утолить женское негодование небольшой, но поучительной дракой. — Мы также, как и вы, возмущены происшедшим и теряемся в догадках о последствиях.

Затем эта женщина встряхнула копной своих вызывающе-фиолетовых волос, с гипертоническим криком вцепилась всей пятернёй во что-то неутомимо егозящее в волосах, и вытащила цепочку из велоцирапторов, весело уцепившихся друг за дружкой за хвосты.

— Мать моя женщина! — некоторой долей ехидства сдобрила она своё возмущение. — У меня кровь стынет в жилах, а помочь бедной женщине, как видно, некому!..

Мужички безнадёжно развели руками.

— Перевелись богатыри на земле русской. — заметил Филушка, растягивая улыбку Алексея Николаевича до издевательской неприглядности.

Весьма нахальные зверьки активно обживали посёлок Октябрьский, уничтожая на своём пути всех зазевавшихся насекомых и мелких вредителей, и причём очень быстро вырастали до размеров маленьких крысят. Злобно щёлкая зубами и произнося раскатистое «рррр!!», они налетали на добычу, стремясь выцепить наиболее крупный кусок плоти, мгновенно его проглатывали и налетали вновь, не имея, кажется, и толики насыщения. Дворовые дети пробовали охотиться за рептилиями при помощи палок и камней, но явно уступали им в проворности и кровожадности. А уж после того, как у мальчика из неблагополучной семьи Ивановых, началась истерика, и он с пляшущими воплями принялся вытаптывать всё и вся вокруг себя, пуская фонтан пены изо рта, всех прочих детей родители растащили по квартирам, где приготовились к глухой обороне. Велоцирапторы окончательно обнаглели и принялись накидываться на наших ленивых кошек, отчего те поспешили разместиться на ветвях деревьев, выпроваживая птиц с насиженных мест. Были попытки у хищников организовываться в стаи и нападать на собак, но поселковые дворняжки выработали стратегию бегства, оглашая окрестности паническим лаем. Звероящеры грустили не долго, а внимательно осмотрели местность, оценили продуктивность флоры и фауны, и занялись охотой на ворон. Пернатые хищницы с иронией восприняли воинственность странных зверьков, некоторые разухаристые воронята, чуть ли не в голос хохоча, приводили известную цитату про невозможность научиться летать тем, кто рождён ползать, но под натиском чётко организованных вражеских отрядов, быстро сообразили, что им одним не справиться с напастью. Вороны быстренько созвали совет старейшин посёлка Октябрьский, где при редкостном единодушии было принято решение унять гордыню и призвать на помощь стаи из соседних районов. Гонцы полетели в посёлки Дядьково, Прибрежный и на Липовую Гору, где с подробностями, захватывающими дух, поведали соплеменникам о нашествии диковинных варваров и о совершенно обескураживающей их ненасытности, которая явно начнёт распространяться по всей земле, если вовремя не остановить. Рассказы были настолько эмоционально ярки, что никто из ворон не пренебрёг грозной опасностью, но и не выказал трусости. Вскоре над Октябрьским посёлком кружило около полумиллиона агрессивно каркающих ворон, заслоняя собой простодушный небесный чертог.

— Ну, Алексей Николаевич, держись. — с завораживающей тревогой произнёс Филушка. — Сейчас здесь такое начнётся, что мало не покажется.

С турбинным рёвом вороны принялись пикировать на велоцирапторов, не позволяя им опомниться и собраться с мыслями, настигали их в самых заковыристых местах и никому не давали пощады, превращая поле битвы в кровавое месиво. Чаще всего вороны применяли тактику нападения парами: одна ворона яростно цепляла зверя за горло, другая за хвост — после чего они растягивали извивающиеся, но податливое тело и разрывали на двое, разбрасывая кишки во все стороны. Одиночные бойцы стремились выклевать у ящеров глаза, либо продолбить череп и добраться до мозга, и надо сказать, что осуществляли свои намерения весьма хлёстко. Велоцирапторы оказывали отчаянное сопротивление, огрызались до последнего вздоха, но недостаток жизненного опыта и плохое знакомство с местностью, не позволяющее быстро укрыться от нападок, играло на руку воронам, и численность чудесно клонированных существ резко убывала. Жители посёлка Октябрьский, из окон наблюдающие за битвой, повизгивали от восторга, оценивая всякий окровавленный кусок плоти, смертельной параболой взмывающий до небес и обрушивающийся на землю, и сами молотили кулаками по подоконникам, как бы демонстрируя свою готовность расплющить в абсолютное убийственное непотребство любую нахальную зверушку. Но и горестно вздыхали всякий раз, когда истерзанный воинственный стан благородной иссиня-чёрной вороны падал без сил в самое средоточие битвы и печально издыхал. Очень скоро сражению наступил конец, птицы обрели подавляющее численное преимущество и вылавливали назойливых недругов с той же лёгкостью, с какой сладостно-задумчивые дворняги вычёсывают из себя блох. Последняя кучка израненных велоцирапторов попробовала спрятаться в перьях загрызенного молодого воронёнка, и даже умудрилась отчаянно шевелить его субтильными крыльями, дабы придать мёртвому телу вид подвижный и успешный, а кто-то из хитрых ящеров наловчился извлекать плутоватые гортанные звуки, подобные карканью, но смышлёные птицы не дали себя обмануть. Чёткими целенаправленными ударами были укокошены остатки древней жизни на земле, столь некстати явившиеся из небытия, благодаря нашим пьяненьким чудакам.