Добро пожаловать в Москву, детка! - [14]

Катьке оставалось еще тридцать секунд в стойке, и она терпеливо ждала, когда зазвонит таймер. Аня говорила, что для начинающих со стойкой на голове лучше не усердствовать и все делать постепенно. Катькино время было ровно полторы минуты. После сигнала таймера девушка аккуратно опустила ноги и на несколько секунд задержала голову в перевернутом положении, кровь постепенно возвращалась к телу, забирая с собой красноту с лица. Наконец, девушка медленно встала и подошла к окну. Ночь разбавляли пара фонарей и несколько не спящих окон в пятиэтажке напротив. «Что я делаю? Зачем я это делаю? Для кого?… Какие плоды можно пожать в результате моей работы, кому я несу пользу, добро, вдохновение? Для себя? Я выполняю эту работу, чтобы получать зарплату тридцать пять тысяч рублей, оплачивать квартиру, покупать еду и шмотки, на большее не хватает… Но даже не в этом дело… А что будет через пять — десять — двадцать лет?! Наша компания разрастется, разбогатеет, я буду управлять большим количеством людей, считать гораздо большие цифры, писать более объемные планы, проводить более масштабные собрания, решать более глубокие вопросы, но все они будут касаться в той или иной степени денег, моей карьеры как управленца и … Все. Я буду летать на курорты в солнечные песочные страны и готическую Европу, возможно, накоплю на машину, а затем на квартиру, на стандартную одно или двухкомнатную квартиру, в которой буду жить одна, а бог даст, с семьей до конца дней своих. Господи! Как это страшно! Как страшно всю свою жизнь провести в одной и той же кирпичной коробке, вставать в одно и то же время на работу и уходить в одно и то же время с работы, видеть и работать по большей части с одними и теми же людьми, и даже, если меня будет все также хранить мой ангел, моя жизнь будет шаблонна и стандартна, жизнь винтика в системе многочисленных матриц. Но родители будут мной гордится, большинство знакомых завидовать из-за узости сознания, я буду крутая бизнес-вумен. Фу, какая чушь! Как это неинтересно и скучно. Юбки карандаши, дорогие очки, властный взгляд, снисходительная улыбка, здравые решения, порой смешные и совершенно незаметные для вселенной рискованные ходы, за которые меня мужчины будут хлопать по плечу и думать, что я „баба с яйцами“. Но я не хочу быть этой бабой, и уж тем более стандартным винтиком системы» — так думала Катька в свои двадцать семь, смотря в ночь из окна маленькой хрущевки маленького провинциального городка.

Что-то со скрежетом звякнуло, быстро-быстро закрутилось и со свистом вылетело из четкого и отлаженного механизма. Старый мастер надел очки и стал внимательно рассматривать выскочившую, немного погнутую и поцарапанную гайку, он улыбнулся, подкинул гайку на ладони и привычным движением ловко бросил непригодный элемент в мусорное ведро.

Глава 12

Эдуард сидел закинув ногу на ногу на кожаном диване у себя в кабинете и изучал распечатки счетов-фактур, платежек, накладных и прочих документов, говорящих о производстве офисных столов и стульев, только, увы, не его, а Корчатовского Сергея Ивановича. Эдуард все знал, все доказательства были собраны. За последние три года, как говорили бумаги, Сергей поставил на поток небольшое производство мебели на базе его фабрики, как паразит, присосавшись к бегемоту, и кормившийся все это время за счет Эдуарда. Сергей брал комплектующие, древесину, отделку, все за счет компании, а реализовал готовую продукцию уже самостоятельно, набивая денежкой свой карман. «А еще друг! — с досадой подумал Эдуард. — Сколько мы с ним объездили охот, сколько стран… И делился я с ним многим и мне хотелось с ним делиться, так как видел, что он меня понимает, поддерживает… Сука! И почему я не увидел этой гнили?!» Родимое пятно на лице мужчины от переносицы к щеке потемнело и стало почти фиолетовым, Эдуард резко встал, стряхнул пару соринок с дорогих шерстяных брюк, сшитых у Corzetti, подошел к окну и с усилием потянулся. В последнее время болела спина, протяжно завывая позвоночником. «Что-то не то с тылом — думал Эдуард, — Что-то не так с осью… Предательство? И да и нет… Не те люди рядом?… Да нет же никого, и не нужен мне никто… Устал… Надо заказать кушетку, ортопедическую, диван выкинуть на хрен, вон к секретарше, а сюда, у окна вот поставлю кушетку и буду распластываться на ней, чтобы разгружать позвоночник.» Эдуард представил кушетку у окна и почему-то не себя, а Катю на ней, голую, похотливую, влажную, она покорно лежала на холодной коже кушетки горячая и мокрая, протягивая руки для веревок. От внезапной фантазии в штанах мужчины зашевелился и начал уверенно вставать член. «Эй, эй, эй, друг! Не сейчас! Что вообще с тобой?» — удивился Эдуард. Несмотря на раскрепощенность в сексе, свои знания, опыт, со своим желанием мужчина был на Вы. Желание, а проще и точнее сказать «стояк» возникал только в определенные периоды жизни Эдуарда. Большую часть периодов он уже понимал, но несколько еще оставались для него в тени, и уж сейчас был точно не тот период. Он вообще даже не думал о сексе, не заводили ни откровенные фото, присылаемые по вотсап его женщинами, ни порно, ничто не могло запустить его эрекцию. «А тут вдруг, на тебе — стояк! Если к вечеру не отпустит, напишу ей, хоть бы смогла» — мужчина сощурился при мысли, что Катя может и не приехать, месячные или может другой.