Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен! - [6]

Шрифт
Интервал

— Гордость надо иметь! — возмутился Дынин. — Что мы, беднее химзавода, что ли, в папиросную бумагу детей заворачивать!.. А тут костюмы качественные, проверенные. Давайте лучше, чем всякой маниловщиной заниматься, решим, кого в «Царицу полей» наряжать.

— Известно кого, — усмехнулся Гусь, — Митрофанову. У нее же дядя на железной дороге шишка.

— Других предложений нет? Так и решили. А насчет шишек смеяться мы все горазды. Вот август подойдет, уборочная — самое горячее время, на чем имущество вывозить? Вы, что ли, нам платформы дадите? Или Митрофанов?!.. Понятно говорю?

* * *

А в комнате мальчиков никто не спал.

— Так мы его и будем все лето кормить? — лежа на постели, говорил Стасик. — В конце концов, пошел бы к поварихе, поплакался. Что она ему поесть не дала бы?

— А повариха — тут же к Дынину, — сказал Венька.

— Да не пойдет он ни к какой поварихе, — сказал Марат и закривлялся: — «Тетенька, дай котлетку! Тетенька, дай котлетку!..»

— Ах, он гордый? — иронически сказал Стасик.

— Тебе что, Стасик, по уху дать? — приподнялся на локте Дима Стабовой.

— А ну, дай, дай! — ощерился Стасик и тоже приподнялся на локте.

— Да бросьте вы! — закричали все. — Бросьте!

Но Димка уже спускал ноги с кровати. Стасик откинул одеяло. Драки бы не миновать, если бы не Шарафутдинов.

— Самое жуткое, — поднял он с подушки голову, — что завтра родительский день.

— Ни черта, — сказал Стасик. — Родители Иночкина в Черном море купаются.

— Надо заявить так, — предложил Шарафутдинов. — «Раз родительский день, значит пускать только родителей». А то ведь едут все, кому не лень: и дедки, и бабки, и тетки, и дядьки, и вообще седьмая вода на киселе. Будто больше и поехать некуда.

— Вот припрется Костина бабка, — сказал Стасик. — «Где мой внучек, да как он поправляется?»

— Эй, вы! — сказал Димка. — Родительский день надо предотвратить.

— Предотвратил один такой, — презрительно скривился Стасик.

— А надо по-умному, — сказал Димка.

— Есть! — воскликнул Венька и протянул большой палец, — Во! Эпидемия!

* * *

Выждав момент, когда главная аллея опустела, и убедившись, что за ними никто не подглядывает, ребята раздвинули кусты и оказались в перелеске — зеленой зоне лагеря.

Они шли гуськом, неслышно, как индейцы. Впереди — Венька, за ним — Дима Стабовой, Марат и Стасик Никитин. Шарафутдинов шел последним и то и дело озирался по сторонам.

— Здесь! — остановился Венька и поднял зажатые в кулак спички. — Тащите.

Не без трепета пальцы потянулись к спичечному пучку.

— У меня короткая! — упавшим голосом сказал Марат и показал обломок спички.

— Атас! — шепнул вдруг Шарафутдинов. — Кто-то дышит.

Прислушались.

— Да нет там никого, — сказал Стасик.

— Ну да, нет, — обиженно прошипел Шарафутдинов. — У меня слух, как у филина.

…На цыпочках подошли к ореховому кусту. За кустом, прислоненный к осиновому стволику, стоял треугольный осколок большого зеркала. Рядом с зеркалом — обложка «Советского экрана». На ней — улыбающаяся Людмила Шагалова с изящной копной ловко зачесанных светлых волос. А перед этим алтарем красоты на корточках сидела Митрофанова. Распустив жидкую косенку, она старательно начесывала гребнем волосы, стараясь максимально приблизиться к недосягаемому идеалу. Она была так сосредоточенна, так напряженно были сдвинуты ее белесые бровки, и с такой надеждой переводила она взгляд с вожделенного шедевра на зеркало и с зеркала на вожделенный шедевр, что, как тетерев на току, ничего вокруг не замечала.



Ребята переглянулись. Вдруг Стасик как гаркнет:

— Брысь!

Митрофанова аж села от испуга и зажмурилась.

— Ты, Митрофанова, пионерка, — дынинским голосом и с дынинской интонацией сказал Стасик, — а Вавилон на голове устраиваешь.

Митрофанова опомнилась, заревела и убежала, оставив на траве изображение своего кумира и треугольный осколок зеркала.

Ребята хохотали. Один Марат, потупившись, стоял на краю овражка и мрачно смотрел вниз.



Дно оврага было покрыто папоротником и крапивой. Крапива была здоровенная, в рост, с толстыми колючими стеблями. Она стояла плотно, стебель к стеблю, и злодейски шевелила иглистыми листьями.

— Ну, Марат, давай. Зажмурься и сигай, — подарил Венька товарища невеселым экспромтом.

— А может, через майку прожгет? — вяло сказал Марат.

— Снимай, снимай, — ликовал Стасик.

— Решили голыми, значит голыми!

Марат стянул майку, но решимости это ему не прибавило.

— И трусы! — не глядя на Марата, потребовал Венька.

— Иди ты знаешь куда! — разозлился Марат.

— А ты что думаешь, — сказал Димка, — это как загар — до сих пор эпидемия, а зад белый?

— Ладно, не ори! — Марат медленно стянул трусы, они легли вокруг щиколоток, как кандалы.

— Тебе считать или сам прыгнешь?

— Сам, — сказал Марат и робковато заглянул в овражек.

Дул ветер, и здоровые, как лопухи, крапивные листья угрожающе шевелились и показывали бледную, противную изнанку.

Ждали долго, но Марат стоял как изваяние. Когда пауза стала невыносимой, Марат вдруг заорал:

— Ну, что вы, столкнуть, что ли, не можете?

Принялись толкать, но Марат уперся, сдвинуть его было невозможно. Брови его были нахмурены, он был напряжен, он был несчастен.

— Чего упираешься?

— Это не я, — сказал Марат.


Еще от автора Илья Исаакович Нусинов
Виденное наяву

Семен Львович Лунгин (1920–1996) – драматург и киносценарист, известный по фильмам “Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен”, “Внимание, черепаха!”, “Телеграмма”, “Агония”, “Жил певчий дрозд”, “Трое в лодке, не считая собаки”, “Розыгрыш” и многих других.“Виденное наяву” – единственная книга Семена Лунгина, написанная от первого лица. Он пишет о магии театра и кино, о своем времени и о людях. Его герои – Станиславский и Соломон Михоэлс, Михаил Ромм и Питер Брук, Виктор Некрасов и Владимир Высоцкий, Давид Самойлов и о.


Дом с привидениями

Во 2-й «Б» класс 64-й московской школы пришла новенькая. Одноклассники ее не приняли и начали травить, а «королева класса» поставила условие — провести в старом доме с привидениями ровно час: «…Если ты хочешь с нами дружить, то должна пройти испытание. Вот выдержишь испытание, тогда твое имя появится, поняла, девочка?» Но в доме обнаружились не привидения, а более опасные существа…


Рекомендуем почитать
Фламинго, которая мечтала стать балериной

Наконец-то фламинго Фифи и её семья отправляются в путешествие! Но вот беда: по пути в голубую лагуну птичка потерялась и поранила крылышко. Что же ей теперь делать? К счастью, фламинго познакомилась с юной балериной Дарси. Оказывается, танцевать балет очень не просто, а тренировки делают балерин по-настоящему сильными. Может быть, усердные занятия балетом помогут Фифи укрепить крылышко и она вернётся к семье? Получится ли у фламинго отыскать родных? А главное, исполнит ли Фифи свою мечту стать настоящей балериной?


Что комната говорит

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.



Маленький Диккенс

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трипольская трагедия

Книга о гибели комсомольского отряда особого назначения во время гражданской войны на Украине (село Триполье под Киевом). В основу книги было положено одноименное реальное событие гражданской войны. Для детей среднего и старшего возраста.


Повесть об Афанасии Никитине

Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.


Бумбараш

Сценарий «Бумбараш» написан кинодраматургом Евгением Митько по мотивам ранних произведений и одноименной повести Аркадия Гайдара (оставшейся незавершенной). Е. Митько удалось сохранить в сценарии интонации и образный строй гайдаровских произведений. На основе сценария «Бумбараш» на Киевской киностудии имени А. П. Довженко был поставлен фильм (режиссеры А. Народицкий, Н. Рашеев), получивший высокую оценку в печати.


Между временем и Тимбукту, или «Прометей-5»

Сценарий телефильма создан по мотивам романов известного американского писателя Курта Воннегута «Утопия-14», «Колыбель для кошки», «Завтрак для чемпиона». Сочетание фантастики, гротеска и притчи, характерное для творчества писателя, позволило и в сценарии коснуться зловещих проблем нашего времени: милитаризации, перенаселения, религиозного фанатизма и т. д.


Когда я стану великаном

Сценарий «Когда я стану великаном» касается нравственных проблем, волнующих наше молодое поколений. В нем рассказывается о победе добра и справедливости, чувстве долга и истинной дружбы, скромности и честности. Фильм по сценарию удостоен премии ЦК ВЛКСМ «Алая гвоздика».


Бриллиантовая рука

Книга содержит литературный сценарий фильма «Бриллиантовая рука».