До востребования, Париж - [12]

Не зря у французов так прямо и говорится про еду: «первое и последнее удовольствие» – le premier et le dernier plaisir. Это про всю жизнь, в плавном течении которой удовольствиям отведены законные места. Но это и про течение дня. Обеденный перерыв для француза неотменяем, как молитва для правоверного. Где бы ни был мусульманин, в нужный час он расстелет коврик и поклонится в сторону Мекки. Где бы ни был француз, двенадцатичасовой дарованный профсоюзом перерыв мощно поднимет его и понесет в ближайшее любимое кафе, где он проведет как минимум час.

Звонить по делу с двенадцати до трех во Франции считается не совсем приличным. И даже не совсем разумным. Если ваш собеседник не полицейский, не пожарный и не неотложный врач, он отнюдь не в конторе, а наслаждается сегодняшней едой. Медленно, спокойно, никуда не спеша.

За соседним столом русская пара возмущенно обсуждает, почему все никак не несут десерт. Не спорьте, сограждане, не мешайте пищеварению. Вы можете мне поверить, что, если горячий десерт принесли сразу, это значит, что он был готов заранее и по пути на стол проведен через микроволновку. А француз спокойно ждет, потому что ожидание гарантирует, что его блюдом занимаются специально.

Он ждет. Ну и вы подождете его первого, второго и третьего. И чашечки кофе, которой обязательно заканчивается обед. Это черная точка в конце. Без кофе счет не полон, и, когда ты собираешься уйти, не отведав десерта и не испив кофе, официанты начинают волноваться: не понравилось? неужели ты спешишь на самолет или опаздываешь к президенту? Ну так и президенты никогда не отказываются от шоколадного пирога – это известно всей Франции и заметно всему миру. Наверно, если в стратегический момент déjeuner грянет ядерный апокалипсис, генеральный штаб попросит отложить развязку, пока не принесут кофе.

Францию долго пытали фастфудом. Но не очень преуспели. Даже сейчас в склонности к фастфуду скорее замечены французы без национальной истории, иммигранты, их дети, которым и биг-мак – еда. Француз с прошлым на это не купится, он не любит, когда в конечном продукте нельзя прочитать историю его возникновения. Ведь он, француз, не с парашютом сюда был сброшен – он знает, где он родился, где и с кем учился и что делали его предки при Людовике XIV, пусть даже они и не делали ничего примечательного. Этого же он требует от пищи – хорошей родословной.

Он должен точно знать, на каких именно пастбищах нагуливал жирок его антрекот. И даже страшный скандал с добавлением некачественной конины в некачественное мясо, который коснулся всех фастфудов, оставил настоящего француза равнодушным. Конечно, он посмеялся над теми, кто ел отравленные дерьмом гамбургеры и промышленные сосиски, но его рацион безопасен. Если даже бык и съел случайно лошадь, то на качестве мяса это никак не отразилось. Готовых котлет из кулинарии уважающий себя француз в рот не возьмет, как булгаковский Филипп Филиппович.

Если уж он согласится на котлету, то только на самую удивительную. Что входит в состав промышленных блюд на неясной котлетной основе, так называемых гамбургеров с конвейера: собственно котлета из какого-то мяса, картонного вкуса хлеб, пласт безымянного сыра, маринованные огурцы, лист салатового цвета. Плюс кетчуп и горчица. А вот в ресторанчике Flottes на улице Камбон гамбургер включает еще и эскалоп из фуа-гра и лесные грибы. Минус горчица и кетчуп. Но и подают его на фарфоровой тарелке и не разрешают поедать стоя.

Я не хочу наврать, что в Париже совсем нет фастфудов. Здесь раскинуты все международные сети, есть и «Старбакс», есть «Макдоналдс», который ласково называют «Макдо» (я всякий раз вспоминаю начало «Криминального чтива»: «Ты не поверишь, как они там называют биг-мак. Ле биг-мак!»), и Pizza Hut, которую здесь читают как «Пицца Ю», и бесконечные блины и сэндвичи из французского багета. Но блины и палки багета часто бросают туристам, а «Пицца Ю» и «Макдо» для бедных, торопливых и укуренных. Поэтому все время французские повара пытаются придумать, как бы приблизить Fast food к Haute Cuisine[1].

Попытка овладеть кулинарной улицей и дать ей душу и сердце – например, ресторанчики сети boco. На первый взгляд – типичный фастфуд, но у входа вы увидите щит с именем великой поварихи Анны-Софи Пик рядом с совершенно не пиковской ценой 5,60 евро. Сеть boco – это разложенные в стеклянные банки блюда, сделанные из биопродуктов (оговорюсь сразу, что я не поклонник биопродуктов и из зеленых уважаю только змия) и по рецептам от супершефов из ресторанов – героев Мишлена.

В списках не только Анна-Софи Пик, но и Жиль Гужон, и Эмманюэль Рено. В меню несколько произведений кулинарных звезд по совсем не звездным ценам. Плюс графинчик Côtes du Rhône трех основных цветов на выбор, другие вина в бутылках – по желанию.

Впервые я встретил эту лавочку в Берси, а потом нашел и поближе к центру, возле Оперы. Можно унести домой, можно съесть на месте.

Успех boco иллюстрирует еще одну особенность французского питания. Как это ни странно для страны великого Эскофье, основоположника всех правил высокой кулинарии и многозвездных кухонь, прейскурант – один из главных критериев оценки еды, к которому здесь прибегают. Вне этого – разве что произведения гениев, кулинарных моцартов или лобачевских, цены на которые ограничены только их фантазией и вашими возможностями. Если в ресторан уровнем чуть пониже не попасть, это означает вовсе не то, что готовят здесь боги, а только то, что в сравнении с соседями здесь установлены ангельские цены. Практически все рейтинги это учитывают и автоматически соотносят цену с качеством.