До последнего солдата - [31]

— Не знаю, как мы немцев, а уж они нас так «держать» станут, — проворчал все тот же неугомонный боец.

— Но конечная наша цель, — не отреагировал на его слова Беркут, — любой ценой удерживать этот участок как будущий плацдарм, который очень поможет нашим войскам при форсировании реки.

— Ну а какое-нибудь подкрепление нам подбросят?! — перебил его давно небритый боец в изорванной шинели, стоявший в черном проеме штольни.

— Обманывать вас не стану, это не в моих правилах. Уверен, что никакого подкрепления мы не получим.

На каменистом пятачке воцарилось унылое молчание. Бойцов поразило даже не само известие о том, что подкрепления не будет, они и сами в этом не сомневались, а то, как раз комендант уведомил их.

— Неужели генерал так и сказал, что не получим? — недоверчиво поинтересовался боец в изорванной шинели.

— Генерал говорил не о подкреплении, он говорил о скором наступлении наших войск. Что же касается подкрепления… Даже если бы нам его клятвенно пообещали, то фронтовая ситуация сложилась так, что мы оказались в окружении. И на этом, и на том берегу теперь враг, поэтому рассчитывать можем и должны только на самих себя.

18

Какое-то время над каменоломней царило угрюмое молчание.

— Спасибо, что не соврал, капитан, — нарушил его все тот же осипший, басистый голос. — Другой бы начал темнить. С этим, братва, можно воевать.

— Пока что нам противостоит лишь неполная, обескровленная вами в бою рота противника, — продолжал капитан, не реагируя на эту сугубо окопную похвалу. — Подкрепления она тоже не получила и, вполне возможно, уйдет вдогонку за своим полком. Однако немецкое командование очень скоро разберется в ситуации, и тогда нам придется драться за этот хутор и косу днем и ночью. Поэтому сразу после приема пищи нужно взяться всем вместе и завалить камнями проходы между скалами по линии вон того, крайнего дома. Это должна быть невысокая, но мощная баррикада, благодаря которой, используя естественные укрытия, мы смогли бы сдержать хотя бы первый натиск врага.

— Уже почти забросали, товарищ капитан, — вставил Бодров. — Осталось немножко. Нажмем, хлопцы, по-фронтовому, а?

— Нажмем! — не сразу и недружно согласились бойцы.

— Вторая стена должна проходить в пятидесяти метрах от каменоломни. Чтобы перекрыть врагу путь к косе и сюда, к штольням. И третий небольшой завал — на самой косе, чуть впереди подбитого немецкого танка. Сам танк, скалы и небольшая каменоломня, что на косе, будут тем последним рубежом, отступать за который мы уже не имеем права. С особой тщательностью забрасывать камнями дорогу. Чтобы ни танк, ни мотоцикл пройти не смогли. Пусть разбирают завалы под нашими пулями. Увидим, как у них это будет получаться. Сябрух!…

— Здесь я, — появился откуда-то из темноты штольни младший сержант. — Оба мы здесь: я и рядовой Стурминьш.

— Вы прошли штольню?

— Прошли, словно в подземном мире побывали.

— Это эмоции. А что конкретного можете сообщить нам?

— Конкретно получается так, что штольня, которая начинается с того входа, возле которого мы с вами были, соединяется с другой, которая ведет к плавням. А недалеко от плавней эта плавневая штольня разделяется и заканчивается каким-то обрывом, оврагом или как его лучше назвать. Другие штольни тоже осмотрели. Они небольшие, и некоторые из них тупиковые.

— Божественно. Отныне вы, младший сержант Сябрух, назначаетесь комендантом каменоломень. В вашем подчинении — рядовой Стурминьш, водитель грузовика сержант Ищук, телефонист, повар и легкораненые. Выходы замаскировать. Особенно тщательно — тот, что ведет к плавням. Оборудовать в них места для постоянных постов. Дать телефонную связь с ними и с каменоломней, что на косе.

— У одного выхода аппарат уже стоит, — отозвался телефонист.

— Старшина Бодров, ваша задача — срочно подыскать шахтную выработку для арсенала и склада продовольствия. Кухню тоже затянуть в катакомбы. Оборудовать лазарет. Лейтенант Глодов с людьми вернулся?

— Пока нет, — ответил Бодров. — Постреляли там маленько, это было. Но пока что не вернулся.

— Кобзач, подготовьте патруль из трех бойцов. Пусть разойдутся и по одному скрытно патрулируют. Лейтенанта с его людьми — когда вернутся — накормить и дать им возможность отдохнуть. И последнее. Слушайте меня внимательно. Нужны пять добровольцев, которые пойдут со мной на шоссе. Посмотрим, что там у них творится. Выступаем через два часа. Автоматы, шинели и каски — по возможности, немецкие.

— Уже нашли три хорошие шинели и пять касок, — сообщил Кобзач.

— Что значит: «нашли»? — проворчал кто-то из бойцов. — С мертвых сняли. Кто их теперь будет одевать?

— Да что ж я их из берлинских пакгаузов тебе выпишу?! — возмутился старшина.

— Нужны будут еще каски, шинели и немецкие автоматы, — спокойно заметил Андрей. — Это война. Она диктует свои условия. Позаботьтесь об офицерской шинели для меня.

— Автоматов хватит, а вот офицерской шинели не попадалось.

— Офицерскую тоже добудем. А пока — любую, какая есть. Добровольцы, назоветесь старшине. Ефрейтор Арзамасцев!

— В хате он, возле раненых. Командира роты сейчас перевязывает, — объяснил Бодров. — Санинструктора у нас нет. Погиб. Санитаров тоже. А у него, у ефрейтора вашего, к этому делу вроде как тяга какая-то появилась. Может, со временем на врача или фельдшера выучится.