До наступления темноты - [39]

Перебежками я приблизился к куче обломков и занял позицию у остатков стены, чуть впереди дымящейся воронки. «Лексус» выглядел теперь старожилом автомобильного кладбища, боковые стекла отсутствовали, армированное ветровое пошло трещинами и прогнулось внутрь.

Я прицелился туда, где полагалось сидеть водителю. Первая пуля ударила в залитую кровью белую рубашку телохранителя, обмякшего, но еще цеплявшегося за руль.

Два! Не забывай, у тебя только четыре патрона.

Я передернул затвор и выстрелил во вторую окровавленную белую рубашку – на месте пассажира.

Три!

Держа оружие наготове, я направился к задней дверце машины. Там я увидел два тела, осыпанных осколками стекла: одно в зеленой футболке и синих джинсах, другое в темно-сером костюме. В костюме был Чарли.

Майкл сполз с сиденья, отец распростерся поверх него. Обоим здорово досталось, но оба были живы. Чарли закашлялся, и я увидел, как шевельнулся Майкл.

Главное – не попасть в Чарли… Я просунул ствол винтовки в салон. От окровавленной, усыпанной стеклом, всклокоченной головы мишени его отделяли от силы пять сантиметров.

Майкл постанывал, пытаясь выбраться из-под отца. Глаза его были закрыты.

Что-то непонятное удерживало меня. Ствол колебался, сопровождая движение головы Майкла, сумевшего перевернуться на бок. Теперь дуло смотрело ему прямо в ухо.

Ничего не получалось, палец не двигался. Ну, давай, сделай это! Сделай! Но я не мог и только теперь вдруг понял почему.

До меня донеслись крики. Я обернулся и увидел выскакивающих из дома вооруженных людей.

Перебежав к переднему сиденью, я сдернул с пояса телохранителя сотовый телефон «нокиа». Затем выдрал покореженную дверцу и вцепился в серый костюм. Выволочив Чарли на гудрон, я почти бегом припустился с ним к остаткам стены.

Я ударил его под колени, и он рухнул на четвереньки. Отступив на шаг, я прицелился ему в голову.

– Ты меня слышишь? – Крики приближались. – Система наведения…

– Что у вас там творится? – сердито рявкнул он. – Ее уже доставили. Прошлой ночью! Полностью укомплектованный «Солнечный ожог»! Что вам еще нужно?

– Доставили? Ты говоришь, что система доставлена?

– Вчера ночью! Ваши люди угрожали моему сыну, требовали доставить систему до завтрашнего вечера. Вы ее получили и все равно… – Тут он заметил мое замешательство. – Вы там хоть знаете, кто из вас чем занимается?

– Во вторник… Человек в розовой рубашке. Он был здесь… это он ее забрал?

– Конечно! Дело сделано, а вы по-прежнему угрожаете моей семье… Вы же помните условие: никаких ударов по Панаме. Вы говорили, что она будет отправлена в Колумбию, что здесь ее использовать не станут.

– Оте-ец! – Это Майкл увидел нас. – Не убивайте его. Пожалуйста!

Чарли крикнул что-то по-испански, вероятно приказывая сыну бежать, потом снова взглянул на меня:

– Ну, англичанин, что дальше? Получил то, за чем сюда явился?

Я развернулся и понесся к деревьям, к рюкзаку. Схватив его, я оглянулся и увидел Майкла, прихрамывая приближавшегося к отцу, и людей, бежавших к машинам.

Вот в этом-то и состояла проблема. Майкл был реальным человеком. Живым мальчишкой, а не темной лошадкой из тех, кого я убивал не задумываясь.

Вломившись в джунгли, я продрался, уже не заботясь о прицеле, сквозь заросли сассапарили. Я хотел убраться подальше, раствориться среди деревьев. По мере того как я углублялся в лес, шум сзади стихал, однако я знал, что до начала охоты на меня остались считанные минуты.

Ударили автоматные очереди. Стрельба велась вслепую и меня не тревожила – деревья примут удар на себя.

Я достал компас и неторопливо, стараясь не оставлять за собой перевернутых листьев и оборванной паутины, прошел метров двадцать на восток. Потом повернул на север, потом на запад и таким образом почти вернулся на собственный след. Пройдя еще метров пять-шесть, я остановился, огляделся и, отыскав заросли погуще, заполз в них.

Я сидел на рюкзаке – приклад у плеча, винтовка снята с предохранителя – и старался успокоить дыхание. Если они гонятся за мной, то пройдут справа налево, метрах в семи отсюда. В джунглях, когда за тобой гонится враг, следует отойти в сторонку и перемещаться ползком. И ни в коем случае не бежать, потому что так от преследователей не оторваться.

Сидя на рюкзаке, вглядываясь и вслушиваясь, я извлек из кармана залитый кровью мобильник. Что бы тут ни происходило – операция по предотвращению доставки системы или обеспечению таковой, – я не выполнил того, ради чего Дасэр меня сюда послал. Я понимал, что из этого следует. Мне необходимо было позвонить.

Сигнала не было. Я покопался в меню телефона, поставил его на вибровызов и сунул обратно в карман.

Звуки возбужденной испанской речи вернули меня к действительности. Преследователи приближались. Крики раздавались уже неподалеку. Я сидел неподвижно.

Однако самое важное сейчас – чтобы заработал мобильник, а для этого придется подняться повыше.

Кто-то двигался прямо передо мной, хруст листвы слышался ближе, ближе. Когда они остановились прямо на моей тропе, я затаил дыхание – приклад у плеча, палец на спусковом крючке.

Три человека затараторили одновременно, возможно споря, в какую сторону идти. Издалека донеслось несколько очередей, и моя троица, похоже, решила, что можно возвращаться. Таскаться по джунглям им явно надоело.