Дни, полные любви и смерти. Лучшее - [89]

. Звался он «Летучий змей» – или «Пернатый змей», смотря на каком языке.

– Тут сделай паузу, – поучал Галли. – Дай слушателю время проникнуться. Представь себе всяких разных мертвецов. И сразу переходим к той части, где кровища.

Как-то утром рано «Пернатый змей» догнал голландский парусник, забросил крючья и взял голландца на абордаж. Матросы на голландце были вооружены, но им еще не приходилось сталкиваться с такой внезапной и яростной атакой. Палуба стала скользкой от крови, со всех сторон слышались предсмертные хрипы.

– Я забыл сказать, что дело было на переходе между Молуккским морем и морем Банда, – промолвил Галли.

«Змей» снял с голландца кое-какой ценный груз, несколько крепких матросов-малайцев, сколько-то золотых слитков, сколько-то важных бумаг и чернокудрую голландку по имени Маргарета. Две последние части добычи Уилли забрал себе. «Змей» сожрал голландский парусник с потрохами, только догорающие кости остались плавать в океане.

– Забыл сказать, что голландский парусник назывался «Люхткастел»[104], – промолвил Галли.

Уилли Джонс полюбовался, как «Люхткастел» уходит под воду, а потом приступил к вдумчивому изучению бумаг и чернокудрой Маргареты. И внезапно принял решение – забрать добычу и на полгодика отойти от дел.

В бумагах он вычитал про один богатый остров, собственность голландских торговцев пряностями – тех самых, что пошли на дно вместе с «Люхткастелом». Команда поможет Уилли Джонсу захватить остров, а он за это отдаст им свой корабль и все охотничьи маршруты, разработанные за годы пиратства.

Уилли Джонс захватил остров и стал им править. Корабль он отдал, а себе оставил только золото, чернокудрую Маргарету и трех големов, которых когда-то взял как выкуп за одного еврея в Омане.

– Забыл сказать, что Маргарета была дочка того самого голландского торговца пряностями, хозяина острова и парусника, погибшего от рук Уилли, и по-хорошему остров должен бы достаться ей по наследству.

Целый год Уилли Джонс правил поселком, гонял в хвост и в гриву троих големов и помыкал здешними жителями. По его приказу они собрали и упаковали в тюки урожай пряностей (а за эти пряности давали серебра по весу) и еще построили ему Большой дом. И целый год он обхаживал чернокудрую голландку Маргарету. Не вышло у него взять ее на абордаж, как других девчонок.

Она ему отказывала, потому что он убил ее отца, потопил парусник «Люхткастел», что был для нее заместо семьи и родины, и вдобавок украл ее остров.

Эта Маргарета, хоть и была она хорошенькая да стройная как тростинка, во время боя между «Пернатым змеем» и «Люхткастелом» схватила сразу троих моряков, раскрутила их у себя над головой да и выбросила за борт. Глаза у нее сверкали, словно у стрекозы, они умели гореть и смехом, и яростью одновременно.

– Девки там были – прямо огнедышащий вулкан! – сказал солдат. – Стройные да крепкие, точно горы, и мы залезали им на плечи, как на гору. Аж дух захватывает! Плечи – будто хохочущая скала. Качало здорово…

Нет-нет! Это тут ни к селу ни к городу. Это все тот вояка в кабаке наболтал, влез в историю почем зря.

– Я забыл сказать, она мне напоминает Чудо-Женщину, – промолвил Галли.

Уилли Джонс считал, Маргарета достойна, чтобы ее завоевать по-хорошему. Просто он не был уверен, что осилит завоевать ее по-плохому. Ухаживал за ней как умел и вовсю пользовался красотами золотисто-зеленых плантаций, где выращивали пряности.

– Представь себе птицу пермату[105], что вьет гнездо на луне, – сказал Галли. – Это самая страстная из всех птиц и самая сладкоголосая. Представь, как взлетает ввысь мелодия флейты.

Уилли Джонс сложил для Маргареты такую песню:

Мускатная луна – третья луна в году.

Прилив набегает волной прохладного ночного шелка.

Земля оживает под босыми ногами Маргареты,

Подобной лепестку цветка ко-анг.

Уилли сочинил эту песню на малайском языке. На нем все слова оканчиваются на «-анг».

– Представь, как водопад льется каскадами по каменным уступам, – промолвил Галли. – Представь, как багряные птицы резвятся в зеленых рощах.

Уилли Джонс сложил для Маргареты еще такую песню:

Сильная женщина, что может нести мужчину на плечах,

И все же она до сих пор девочка, что ждет черный корабль.

На нем приплывет герой, древний как небо.

Но она не знает, что я уже здесь.

Эту песню Уилли сочинил на голландском. На этом языке все слова оканчиваются на «-ейк».

– Представь себе, как мелодию первой флейты подхватывает еще одна, и звуки разлетаются, точно птицы, – промолвил Галли.

Уилли Джонс сложил для Маргареты последнюю песню:

Проклятье! Хватит уже лунного света и разговоров о завтра.

Время плести циновки и шить каин[106].

Даже крохотный крабик строит себе домик в песке.

Маргарете пора бы ворошить угли в очаге и печь роти[107].

Что ж она никак не поймет?

Третью песню Уилли сочинил на валлийском. На этом языке все слова оканчиваются на «-гвбл».

Через год они сошлись. Какая-то холодность еще чувствовалась, как будто Маргарета никогда ему не простит убитого отца и украденный остров, но все-таки дело у них сладилось.

– Тут сделай паузу на пару минут, вроде этакой идиллической интерлюдии, – промолвил Галли. – В этом месте мы поем «Баганг Кали Берджумпа»