Дни дерби. Игры, которые мы любим ненавидеть - [70]

Я и сейчас не смог бы ответить на его вопрос. Видимо, это навсегда останется для меня загадкой. Я не могу объяснить, что заставило меня бросить бутылку, но я ненавижу себя за этот поступок, и память о нем никогда меня не оставит. Я не знаю, что стало с тем парнем, но вполне может быть, что я повредил ему мозг или лишил зрения.

С того дня я больше не боец. Хотя я попал в тюрьму не за дела, связанные с футболом или насилием, когда рядом затевается драка, стараюсь покинуть это место как можно быстрее. Если бы я мог отмотать жизнь назад и изменить в ней что-то одно, это был бы тот самый момент. Если бы я мог добиться одной-единственной встречи, то это была бы встреча с тем парнем: прежде всего я хотел бы узнать, что с ним все в порядке, а затем попросить у него прощения.

Мысли и чувства, выраженные в истории, которую вы только что прочитали, понятны и нам двоим. Слишком часто мы попадали в ситуации, когда бутылки, стаканы, монеты и пепельницы рассекали воздух, а мы были на расстоянии плевка от места драки, где наши друзья устраивали хорошую взбучку другим или же сами получали пару зуботычин.

Для нас это было просто частью единого целого под названием «футбольное боление». И, как мы не раз говорили (подвергаясь за это порицанию), нам это нравилось. Всё в целом. И только когда наши друзья, и тем более мы сами, стали попадать в действительно опасные ситуации, мы начали постепенно понимать, к чему это может привести. Когда осознаешь, что можешь оказаться в больнице из-за проклятого футбольного матча, — это отрезвляет. Что уж говорить, если ты оказываешься один на один с человеком, в глазах которого видишь ненависть, а в руке — нож. И он собирается применить его против тебя, не твоего приятеля или вообще незнакомого человека, а именно против тебя. Подобное приключение действует как удар кувалдой. Это совсем не то же самое, что стоять в пятидесяти футах от другой группы таких же сопляков, как ты, и поливать друг друга грязью — ведь в подобном поведении на самом деле нет ничего опасного. Это показуха, мальчишеская перебранка с двадцати шагов. Но дело принимает серьезный оборот, когда вы оказываетесь лицом к лицу и ты знаешь точно, что полиция далеко и, стало быть, все решается здесь и сейчас, между тобой и парнем напротив. К счастью, нам редко приходилось попадать в такие переделки. Но это происходит, и происходит слишком часто. Ни при каких обстоятельствах нельзя оправдывать избиение (пусть даже в легкой форме) других людей, а уж прикрываться футболом как ширмой для хулиганства — вовсе недопустимо. И все же мы сами поступали так в прошлом, а сейчас то и дело получаем письма от людей, которые убеждены в нормальности подобных проявлений, — вот что ужасно.

Но, как было сказано выше, когда мы начинали ходить на футбол, хулиганы не применяли оружия. В противном случае мы, скорее всего, и не стали бы принимать в этом участия. Именно использование оружия стало одной из главных причин, по которым мы теперь резко отвергаем хулиганство. Но, как это ни печально, случаи применения оружия только учащаются. Слишком много появилось фанатов, которые готовы разбить бутылку о чью-нибудь голову или, идя на игру, кладут в карман складной нож. Это не может не беспокоить. Ничто, и уж тем более футбол, не должно вызывать такой озлобленности. Кто-то скажет, что, если ты идешь на матч с ножом, да и вообще носишь с собой оружие, — сам отвечаешь за то, что может произойти. И многие поддерживают такую точку зрения. Но мы хотели бы знать: действительно ли те, кто ходит с ножом или кидается бутылками, осознают, что из-за их действий кто-то может погибнуть? Понимают ли они, что, убив или покалечив кого-то, всю жизнь будут испытывать вину?

Когда хулиганские группировки из Шотландии отправляются на матчи своей сборной, в качестве главной объединяющей силы выступает фирма из Абердина. Когда нужно было выступить единым фронтом на Евро'96, о соперничестве «Абердина» с «Данди» и «Хибсом» было забыто. Шотландские хулиганы объединились в одну фирму, чтобы сразиться с главным противником — Англией. Хулиганы из всех клубов Шотландии съехались в Лондон, единственным и весьма показательным исключением стали лишь фанаты «большой двойки» — «Рейнджерс» и «Селтика». «Селтик» не пригласили, так как считается, что стоящей фирмы у них сейчас нет, а к хулиганам из «Рейнджерс», которые всегда поддерживают англичан, отнеслись бы не лучше, чем к самим англичанам. Только и разговоров тогда было, что «Рейнджерс» заключили перемирие со своими противниками из «Челси», чтобы между клубами не возникло столкновений. Однако драка, намечавшаяся между англичанами и шотландцами, так и не состоялась. В первую очередь потому, что у англичан не было ни четкого руководства, ни толковой организации. И когда стало ясно, что единственное, на что могут рассчитывать шотландцы, — это драки с полицией, перемирию между фанатами разных клубов пришел конец. Хулиганы из Абердина сшиблись с фанатами «Хибса», а парни из Данди не замедлили присоединиться к их сваре.

Шотландские хулиганы продолжают оставаться весьма активными и на клубном, и на международном уровне. Недавняя встреча сборных Шотландии и Уэльса сопровождалась серьезными беспорядками, что подтвердит любой валлиец, побывавший там. А что касается клубов, то в Шотландии по-прежнему процветает движение казуалов. Молодые шотландцы всегда любили подраться на футболе — не меньше, чем их собратья из Англии, — и, судя по всему, в ближайшем будущем эта любовь меньше не станет.