Дневники. Записные книжки - [4]

. Молодой ученый печатался в «Москвитянине», «Отечественных записках», «Современнике», «Журнале садоводства», «Чтениях» Общества истории и древностей, «Библиографических записках». В 1847 г. он стал членом-соревнователем Общества истории и древностей российских при Московском университете. Участвовал в издании «Летописи русской литературы и древностей», по приглашению графа С.Г. Строганова сотрудничал в издании «Древности Российского государства». В 1852 г. по поручению министра внутренних дел графа Д.Н. Блудова безвозмездно занимался извлечением из книг и столбцов архива Оружейной палаты, дополнений к изданным «Дворцовым разрядам», которые составили два больших тома. За присланную на конкурс работу «О металлическом производстве в России до конца XVII века» Забелин получил премию в 300 рублей от Археологического общества. «Сочинение есть первое в русской археологической литературе… оно обнимает очень много таких предметов, которые доселе не были объяснены»[17]. Вскоре ученый получил премию за работу «Историческое обозрение финифтяного и ценинного ^{1} дела» и стал членом Археологического общества. В эти годы Забелиным разрабатывалась главная тема его исследований — история русского быта.

Помимо работы архивариуса в московской Дворцовой конторе (дослужился до титулярного советника), Забелин преподавал (1853–1871) историю и археологию межевого дела в Константиновском межевом институте, русскую историю в Школе межевых топографов. В архиве сохранились проекты учебника и записи мыслей Забелина о преподавании истории, которая, по его мнению, учит нравственности. Учитель объяснял ученикам цель изучения истории, связь ее с настоящим и будущим, утверждая, что интерес к истории не может исчезнуть, так как человек в ней ищет разрешение своих собственных задач. Забелин считал, что для учебника нужны пластичность образов, типы и типичность, тогда получится и живое, нескучное изложение. «Типичность теперь заменяется анекдотичностью, но тогда только анекдоты и останутся в уме, ибо анекдот одно из средств выразить типичность»[18]. Задача школы, по мнению Забелина, выпустить не только специалиста, а и порядочного человека. «Человек деятель жизни, а не одной только своей специальности»[19].

К концу 50-х годов работа чиновника стала тяготить стремившегося к научным исследованиям Забелина. В 1857 г. он радостно откликнулся на предложение С.Г. Строганова перевестись в новое учреждение, в Императорскую археологическую комиссию, которая впоследствии контролировала все раскопки в России. В письме графу объяснял: «Новые порядки, которым подверглась контора, на меня возложили огромный канцелярский труд — разборку и приведение в новое устройство канцелярской писаной бумаги, которой хранится в архиве целые миллионы листов, большею частью годных на макулатуру для бумажных фабрик»[20]. Он твердо решил «исключительно посвятить себя науке», будучи убежден, что Строганов может «спасти ученого» и направит жизнь к «наиболее полезной и наиболее соответственной моим способностям и моему призванию цели». При переводе в Археологическую комиссию в аттестации значилось: «И. Забелин во все время служения своего в ведомстве Дворцовой конторы, при отличном поведении, постоянно оказывал примерное усердие и неутомимую деятельность по службе». В 1856 г. Забелин был награжден бронзовой медалью в память войны 1853–1856 гг. и коронационной медалью 1856 г.

Работа в Археологической комиссии (1859–1879) — важный этап в жизни Забелина. Семь сезонов он вел археологические раскопки на Юге России, в Поднепровье и на месте греческих городов в Северном Причерноморье. Уже в первую поездку внимание археолога привлек Чертомлыцкий курган в 22 км от Никополя. В 1862 г. было принято решение произвести раскопки, которые длились два сезона. Уникальные предметы IV в. до н. э., обнаруженные при раскопках, получили всемирную известность. Среди них — великолепная серебряная ваза, украшенная орнаментом и фризами, на которых изображены сцены из жизни и мифологии скифов. За исследование Чертомлыка Забелин получил орден Станислава 2-й степени и стал старшим членом Археологической комиссии. Интересные результаты дали раскопки на Тамани, на Цугурском лимане кургана Большая Близница. В захоронении жрицы богини Деметры были обнаружены золотые браслеты, пластины, бляшки, корона, бронзовое зеркало с изображениями Афродиты и Эроса, монеты времени Александра Македонского. Последний выезд Забелина на исследования был в Херсонесскую губернию, на раскопки Ольвии. В 1872 г. он издал описание археологических раскопок и находок в Черноморских степях.

Тетради, которые Забелин вел во время экспедиционных работ, ярко выражают Забелина-бытописателя. Описания местности, типажей населения, обычаев, записи преданий, анекдотов, рецептов кухни, наиболее поразивших украинских слов чередуются с размышлениями об огромной значимости быта в истории и взаимодействия частной и государственной жизни: «Чем больше всматриваешься в быт народа, тем сильнее чувствуешь всю законность и силу государства, без которого народ пропал. Заслуга государства историческая». Природа южных степей не оставила равнодушной поэтическую натуру исследователя: «Степь. Кругом горизонт, точно сидишь на поверхности огромного глобуса, жаворонки поют без умолку. Вот бегает с вострым хохолком такая изящная фигура, точно камер-юнкер». Надо сказать, что самые светлые, спокойные страницы записей посвящены природе, которую Забелин называл «другом неизменным». Он сравнивал свою любовь к природе с чувствами первой «невинной, простодушной и чистосердечной любви». Живя на даче или в полевых условиях, отмечал зависимость своего состояния от окружающей природы: «Как начинается весна, голова моя наполняется совершенно иными идеями, мыслями, соображениями. Меня тянет к природе, я почти забываю о труде для науки».