Дневники св. Николая Японского. Том III - [38]

Шрифт
Интервал

Завтра газеты, вероятно, принесут немало других несчастий.

Опять подземные удары, когда пишется это, в десятом часу вечера. Даже страшно! Храни, Господи, от дальнейших несчастий!


19 сентября/1 октября 1894. Понедельник.

Япония — золотая середина. Трудно японцу воспарить вверх, пробив толстую кору самомнения. Послушав иностранных учителей и инструкторов по разным частям, атеистов, что–де вера отжила, а коли держать что по этой части, так свое, они возобновили синтуизм, хранимый теперь Двором во всей его точности; послушать некоторых недоверков–иностранцев, что буддизм выше христианства, и посмотреть, хоть и с насмешкою, как сии иностранцы (Олькот и подобные) кланяются порогам буддизма, они вообразили, что христианство им совсем не нужно, неприлично. И ныне плавают в волнах самодовольствия, особенно многоводных благодаря победам над китайцами (три победы одержали), — и нет границ их самохвальству! Интересную коллекцию можно составить из текущих статей ныне, доказывающих, как дважды два, что японцы — первейший народ в мире по нравственности (ибо–де из бескорыстной любви к Корее воюет с Китаем и прочее). — Нахлобучили, вероятно, не на малое время на себя шапку европо–американского учительства по предмету атеизма и вражды к христианству. Горе — золотая середина! Она еще большее препятствие к истинному просвещению, в высоком значении, чем низменность! Что может быть хуже презрения и вреднее гордости! А она — символ пошлого самодовольства. Оттого и в христианстве ныне — что за сброд бедности, отребья! Из двухсот служащих ныне Церкви японцев, я, по совести — не знаю ни одного, который бы не служил из–за пропитания. Как грустно такое голое знание! А как избежишь его! Утешался я когда–то Павлом Ниицума, а что из него вышло? Зачем же глупо самообольщать себя! — Что–то есть здесь, но это что–то такое неуловимое, что я не вижу ни в ком и ни в чем ощутительного выражения его. Оо. Савабе, Сато… что за дряблость, апатия, лень, и ко всему этому невообразимая гордость! Академисты — наемники недобросовестные, исполнители бездушные, — все–все помешано на одной плате!


22 сентября/4 октября 1894. Четверг.

«Шедши во все языки, проповедите»… [1] сказано по настоящему времени, никому иному на земле, как нашей Православной Церкви, преемнице Церкви Апостольской, и именно — Русской Церкви, потому что Греческая бедна, не может по этой простой причине рассылать миссионеров. «Отчего Греческая Церковь не посылает никуда проповедников?» — спросил я бывшего здесь в начале нынешнего года Высокопреосвященного Дионисия Латас, Архиепископа Занте. «Оттого, что бедна», — просто отвечал он; «Я — Архиепископ, обязанный питать за своим столом немалое число людей, — получаю в месяц всего 29 долларов — можно ли на эти средства думать еще о рассылке миссионеров?» — Объяснил он, — и что же можно сказать против этого?

Не [?] ли Русская Церковь бедностью? На это можно ответить хоть следующим фактом: когда я заговорил в Москве о необходимости построить здесь храм, мне со смехом отвечали (о. Гавриил Вениаминов): «Сто тысяч приехал собрать!» А храм выстроен на двести тысяч с лишком. На дело христианской проповеди в России средства найдутся, — в этом и сомнения не может быть. Но как подвинуть проповедь? Как исполнить заповедь Христову? Миссионерское общество в России есть, но это недостаточный для того орган, — он может только способствовать снисканием средств, может также распределять имеющихся людей. Но людей–то как достать? Где взять ныне «к которым непосредственно относится глагол Божий „шедши научите”»? Святейший Синод может достать их; он может взять и дать их! Он, и больше никто. Вот тридцать пять лет никто не едет на проповедь в Японию. Но как приехал я? От Святейшего Синода был вызов, оттого и поехал; и разом тогда несколько отозвались на этот голос Синода (Н. Благоразумов, М. Горчаков, К. Лев[?]). Это не случилось бы, если бы не кликнул Святейший Синод; не кличет после того до сих пор Святейший Синод, этого и нет больше до сих пор. Итак, Святейший Синод должен поставить себе в прямую обязанность исполнить повеление Господа. Как исполнить? Да хоть бы учредить при Святейшем Синоде «Миссионерский комитет», вроде теперешнего Департамента Учебного комитета. Поставить номинальным начальником его (или уже нельзя надеяться на ревностную деятельность) одного из иерархов членов Синода, а членами деятельно полезными по этому предмету лиц, вроде о. Феодора Быстрова, о. философа Орнатского. Что делать сему Комитету? Поставить целью обращение к истинному Христову учению всех в мире (по Слову Господа) католиков — (вместо того, чтобы выслушивать оскорбительные предложения от этого мешка костей — Папы — соединиться, ибо будто возможно общение Истины и Тьмы), протестантов — (вместо того, что допускает Аду издеваться над Церковью Божией — чудовищными актами, рассылая сих миссионеров Тьмы в страну Истины Божией в лице проповедников штунды, баптизма, пресвитерианства в России, славянских землях и Палестине), язычников всех родов. Для католиков и протестантов достаточно было бы на первый раз основания богословского журнала в Европе нашими заграничными священнослужителями. Для язычников должны быть посылаемы проповедники из Академий и Семинарий.


Еще от автора Николай
Дневники св. Николая Японского. Том ΙV

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда Ниппон.Publication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon FoundationПод редакцией Кэнноскэ НакамураДневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 4. — СПб.: Гиперион, 2004. — 976 с.Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).Четвертый том дневников охватывает период с 1899 по 1904 гг.© К.


Дневники св. Николая Японского. Том Ι

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912). Приехав в Японию в возрасте 24 лет, о. Николай в течение пятидесяти лет занимался миссионерской деятельностью. Им были основаны семинария, школы богословия, иконописная мастерская. В совершенстве изучив японский язык, он перевел для своих прихожан–японцев Священное Писание. Когда он скончался, японская православная община насчитывала 34000 человек, и это его прямая заслуга.


Дневники св. Николая Японского. Том II

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда НиппонPublication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon Foundation.Под редакцией Кэнноскэ Накамура.Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 2. — СПб.: Гиперион, 2004. — 880 с.Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).Второй том дневников охватывает период с 1881 по 1893 гг.Исходный pdf -http://mirknig.com/knigi/religiya/1181616650-dnevniki-sv-nikolaya-yaponskogotom-2.html.


Дневники 1870-1911 гг.

По благословению митрополита Токийского и всея Японии Даниила«Когда я ехал туда, я много мечтал о своей Японии. Она рисовалась в моем воображении как невеста, поджидающая моего прихода с букетом в Руках. Вот пронесется в ее тьме весть о Христе, и все обновится... Тогда я был молод и не лишен воображения, которое рисовало мне толпы отовсюду Некающихся слушателей, а затем и последователей Слова Божия, раз это Последнее раздастся в Японской стране».ISBN 978-5-7435-0274-9 . © ООО СПИФ «Библиополис», оформление, 2007.


Рекомендуем почитать
Интересная жизнь… Интересные времена… Общественно-биографические, почти художественные, в меру правдивые записки

Эта книга – увлекательный рассказ о насыщенной, интересной жизни незаурядного человека в сложные времена застоя, катастрофы и возрождения российского государства, о его участии в исторических событиях, в культурной жизни страны, о встречах с известными людьми, о уже забываемых парадоксах быта… Но это не просто книга воспоминаний. В ней и яркие полемические рассуждения ученого по жгучим вопросам нашего бытия: причины социальных потрясений, выбор пути развития России, воспитание личности. Написанная легко, зачастую с иронией, она представляет несомненный интерес для читателей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жизнь-поиск

Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».


Интервью с Уильямом Берроузом

Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.


Syd Barrett. Bведение в Барреттологию.

Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.


Ученик Эйзенштейна

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.