Дневники - [26]

Шрифт
Интервал

Dont be late — take a rest — Не опоздай — отдохни

As a friend — as an old — Как друг — как старая

Memoria memory ah Память, память, а


Come dowsed in mud — soaked in Bleach Приди вымазанным в грязь, вымоченным

в отбеливателе

As I want you to be — Каким я хочу, чтобы ты был

As a Trend as a friend as an old Как Тенденция, как друг, как старая

[enemy] memoriah [враг] Память


You said that I remind you of yourself tomorrow Ты сказал, что я напомню тебе о

тебе самом завтра


And I swear that I dont have a Gun И я клянусь, что у меня нет оружия


Lounge Act Сцена на диване


You — keepin everything in line Ты, держащая всё под контролем

Mastering the art to remind Преуспевшая в искусстве напоминания

Begging me to lighten up Просишь меня приободриться

Never seems to be enough Кажется, никогда не будет достаточно

Lounging in the sea Прогуливаясь по морю

And I`ve got this И я получил это


I burnt my hands so I can’t feel Я обжёг свои руки — и я не могу чувствовать

I`ll wet my bed to make you a deal Я намочил свою кровать, чтобы заключить

с тобой сделку

I`ll gouge my eyes Я выдавлю свои глаза

I`ll wear high heels Я буду носить высокие каблуки

I`ll wrack my brains to prove I can still Я разрушу свои мозги, чтобы доказать, что

я всё ещё могу

Smell him on you Чувствовать на тебе его запах


You — wishin everything away Ты хочешь всё убрать

Bring it back another day Вернуть когда-нибудь назад


Safety is a special suit Безопасность — это специальная экипировка

Cover up a home Прикрыть дом


On a Plain На поле брани


I`ll start this off without any words Я начну это без лишних слов

I got so high that I scratched till I bled Я так кайфовал, что поцарапался до крови


The finest day that Ive ever had Самый лучший день, который у меня был

Was when I learned to cry on command Тот, когда я учился плакать по команде


Chorus: I love myself Better than you I know its Припев: Я люблю себя больше, чем

Тебя, я знаю, это

Wrong so what should I do Плохо, но что я могу поделать?


My mother died every night Моя мать умирала каждую ночь

It’s safe to say don`t quote me on that Можно с уверенностью сказать:

не цитируй меня


The Black sheep got black mailed again Паршивую овцу опять шантажировали

Forgot to put on the zip code Забыл указать почтовый индекс


It is now time to make it unclear Пришло время внести неясность

To write off lines that don`t make sense Вычеркнуть строчки, в которых нет смысла


Somewhere I have heard this before Где-то я уже это слышал

In a dream my memory has stored Во сне, который сохранил в памяти

As defense Im neutered spayed Чтобы защищаться, я стал бесполым и

кастрированным

What the Hell am I trying to say? Что, чёрт возьми, я пытаюсь сказать?


One more special message to go Ещё одно специальное сообщение, чтобы сказать

And then Im done then I can go home И когда со мной будет покончено,

я смогу уйти домой


Im on a plain I cant complain Я на поле брани, я не могу жаловаться

Im on a plain I cant complain Я на поле брани, я не могу жаловаться


Требовалось


стоимость

перспектива

потребности

основные элементы

[Тетрадь 2]

Куплет

Припев

Куплет

Припев

Соло

Припев

Припев


Привет, мне 24 года. Я родился белым мужчиной, представителем класса мелкой буржуазии недалеко от побережья Штата Вашингтон. У моих родителей была компактная сложная стереосистема в корпусе, имитирующем древесину, и 4 набора пластинок с современными хитами начала семидесятых из АМ-приёмника под названием «Good vibration» «Ronco». Это были такие хиты, как Тони Орландо и «Dawns» «Tie a yellow ribbon» и Джима Крочеса «Time in a bottle». После моих многолетних просьб мне, наконец, купили жестяную ударную установку с бумажными барабанами из задней части каталога «Сирз». Не прошло и недели, как моя сестра продырявила барабаны отвёрткой.

Я вопил под «Seasons in the Sun».

Моя мать играла песню «Chicago» на нашем фортепьяно. Я не помню названия этой песни, но никогда не забуду мелодию. Моя тётя подарила мне синюю Гавайскую слайд-гитару, и электрогитару на моё 7-летие. В те же первые дорогие моему сердцу годы она подарила мне первые 3 альбома «Beatles», за которые я навеки признателен, зная, что в моём музыкальном развитии, вероятно, было бы полно пробелов, если бы я ещё год впитывал «Carpenters» и Оливию Ньютон Джон.


В 1976 году я узнал, что «The Beatles» распались ещё в 71 году, [и я никогда не слышал о Джими Хендриксе]. Мои родители развелись, поэтому мы с отцом переехали на стоянку для автофургонов в даже ещё меньшее сообщество лесозаготовителей.

Папины друзья уговорили его вступить в Колумбийское общество «Грампластинки — почтой», и вскоре в моём трейлере почти каждую неделю стали появляться пластинки, собралась немалая коллекция [пластинок, штук 17] около 21.


Что за доктор? — Витт

Местоположение? — местный клуб Лэйквуда

9112 Лейквуд д-р Св.


Есть, по крайней мере, одна форма социального сдвига, которую принесли ранние 90-е. Достижение, заключающееся в окончательном принятии различных стилей музыки (и/или стиля одежды) среди молодежи. Это — первое поколение, которое принесло музыкальное единство между ними и их родителями. единодушие. В настоящее время нет никакого конфликта поколений. Начиная с


Рекомендуем почитать
Памяти Н. Ф. Анненского

Федор Дмитриевич Крюков родился 2 (14) февраля 1870 года в станице Глазуновской Усть-Медведицкого округа Области Войска Донского в казацкой семье.В 1892 г. окончил Петербургский историко-филологический институт, преподавал в гимназиях Орла и Нижнего Новгорода. Статский советник.Начал печататься в начале 1890-х «Северном Вестнике», долгие годы был членом редколлегии «Русского Богатства» (журнал В.Г. Короленко). Выпустил сборники: «Казацкие мотивы. Очерки и рассказы» (СПб., 1907), «Рассказы» (СПб., 1910).Его прозу ценили Горький и Короленко, его при жизни называли «Гомером казачества».В 1906 г.


Князь Андрей Волконский. Партитура жизни

Князь Андрей Волконский – уникальный музыкант-философ, композитор, знаток и исполнитель старинной музыки, основоположник советского музыкального авангарда, создатель ансамбля старинной музыки «Мадригал». В доперестроечной Москве существовал его культ, и для профессионалов он был невидимый Бог. У него была бурная и насыщенная жизнь. Он эмигрировал из России в 1968 году, после вторжения советских войск в Чехословакию, и возвращаться никогда не хотел.Эта книга была записана в последние месяцы жизни князя Андрея в его доме в Экс-ан-Провансе на юге Франции.


Королева Виктория

Королева огромной империи, сравнимой лишь с античным Римом, бабушка всей Европы, правительница, при которой произошла индустриальная революция, была чувственной женщиной, любившей красивых мужчин, военных в форме, шотландцев в килтах и индийцев в тюрбанах. Лучшая плясунья королевства, она обожала балы, которые заканчивались лишь с рассветом, разбавляла чай виски и учила итальянский язык на уроках бельканто Высокородным лордам она предпочитала своих слуг, простых и добрых. Народ звал ее «королевой-республиканкой» Полюбив цветы и яркие краски Средиземноморья, она ввела в моду отдых на Лазурном Берегу.


Заключенный №1. Несломленный Ходорковский

Эта книга о человеке, который оказался сильнее обстоятельств. Ни публичная ссора с президентом Путиным, ни последовавшие репрессии – массовые аресты сотрудников его компании, отъем бизнеса, сперва восьмилетний, а потом и 14-летний срок, – ничто не сломило Михаила Ходорковского. Хотел он этого или нет, но для многих в стране и в мире экс-глава ЮКОСа стал символом стойкости и мужества.Что за человек Ходорковский? Как изменила его тюрьма? Как ему удается не делать вещей, за которые потом будет стыдно смотреть в глаза детям? Автор книги, журналистка, несколько лет занимающаяся «делом ЮКОСа», а также освещавшая ход судебного процесса по делу Ходорковского, предлагает ответы, основанные на эксклюзивном фактическом материале.Для широкого круга читателей.Сведения, изложенные в книге, могут быть художественной реконструкцией или мнением автора.


Дракон с гарниром, двоечник-отличник и другие истории про маменькиного сынка

Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.


Иван Васильевич Бабушкин

Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.