Дневник убийцы - [57]

Душераздирающий крик Элли пронзил ночной воздух. Но в последний момент, когда в нее полетел нож, дубинка позади бросившего его мужчины обрушилась на него, а не на девушку.

Нож упал на мостовую, и второй удар дубинкой попал прямо в висок метнувшему его человеку. Он рухнул, как мешок с картошкой, а из его разбитой брови потекла кровь.

В следующий миг Каллен узнала второго испачканного сажей человека в надвинутом на глаза котелке.

– Лоуренс… Лоуренс! – воскликнула она с благодарностью и, задыхаясь, просто упала ему в руки. – Какого черта?!

– Финли попросил меня присмотреть за вами, – спокойно произнес Биделл, словно недоумевая, к чему этот ее эмоциональный порыв. – И правильно сделал.

* * *

– Взгляните на это. – Эйб Вейманн потянул ручку сбоку металлического цилиндра, и пять барабанов внутри стремительно завертелись, а потом один за другим остановились. – Видите? Перед вами рука покера в действии. В данном случае не очень хорошая. Игрок обязательно проиграет.

Трое приглашенных в комнату – Энцио Маччиони, Джордж Шиан и Дуги Килкенни – с восхищением смотрели на машину. Советник Вейманна, Мартин Абергель, остался сидеть за длинным столом, за которым они провели последние два часа. Вместе с ними за столом сидел еще маленький человек с неприметными чертами, если не считать большого шрама вдоль одной стороны шеи, которого Маччиони представил просто как «друга» Энтони.

Стол был покрыт остатками их встречи – пустыми чашками из-под кофе, полупустыми стаканами воды, блокнотами и ручками – а посреди стола красовалась пепельница в виде раковины с дюжиной окурков. Слуга в ливрее воспользовался моментом, чтобы убрать со стола.

Вейманн снова крутанул цилиндр.

– А, так-то лучше! – произнес он, когда два короля, две шестерки и восьмерка выстроились в ряд.

– Что дает выигрыш? – спросил Шиан.

– Десять карт на каждом барабане, которых всего пять. Тогда выпадают две карты, – разъяснил Эйб. – Обычно это десятка пик и червовый валет, что потом сильно сокращает вероятность флеш-рояля.

Шиан кивнул, глядя на шесть таких же машин.

– У вас тут солидное дело.

– Благодарю, – кивнул Вейманн.

Он уже показал гостям, что длинный стол, за которым они сидели, раздвигался, открывая рулетку. Комната, в которой они находились, была совершенно секретной. Войти в нее можно было, нажав на одну из собак на большой фреске с изображением охоты с наружной стороны стены.

О том, как попасть в эту комнату, знали только несколько доверенных людей. Вейманн рассказал, что один дотошный коп как-то ночью решил устроить тут облаву.

– Мы заметили, что они идут, и дезактивировали механизм. Он надавил на ухо, но ничего не произошло. Мы предупредили всех с этой стороны сидеть тихо, – улыбнулся Эйб. – Хотя должен признаться, что трудно было удержаться от смеха, зная, что он с другой стороны давит впустую. На другой день мы сменили положение кнопки на фреске.

Все трое дружно усмехнулись, что сняло серьезность их совещания, на котором решался вопрос, как лучше объединить усилия, чтобы защититься от Майкла Тирни.

Вейманн также рассказал немного о том, как устроился в Атлантик-Сити, объяснив, что перевел сюда из Нью-Йорка основную часть своего дела не только для того, чтобы избавиться от контроля и влияния Тирни, но и чтобы остаться незаметным для городских властей. В обоих городах азартные игры были запрещены, но Эйб почувствовал, что в Атлантик-Сити власти легче закрывали на это глаза.

– Несомненно, если ты – Майкл Тирни на Манхэттене, то проблем у тебя меньше, – сказал он. – Но у меня их не убавилось. Поэтому я упорно сворачивал там все свои дела.

Маччиони задумчиво кивнул.

– Значит, от городских властей больше вреда, чем от Тирни?

Вейманн протянул ему руку.

– Даже если бы это было не так, зачем мне, убравшись из логова льва, возвращаться туда снова?

Все на минуту замолчали, а потом Энцио произнес:

– Тирни избавился от вас в Нью-Йорке, но неужели вы думаете, что благодаря этому он оставит вас в покое здесь? Очень скоро он задумается о здешних кисельных берегах и молочных реках и захочет отведать всего сам. Заметьте, как упорно он наезжает на игорный бизнес и злачные клубы в Бруклине!

Подумав, Вейманн кивнул, неохотно согласившись с сицилийцем. Ходили слухи, что за подпольным игорным бизнесом в Трейморе стоит Майкл Тирни. Если это принесет успех, то он потянет свои щупальца и в Атлантик-Сити. Тогда как скоро Тирни захочет избавиться от конкурентов, как это было в Нью-Йорке?

Как только слуга закончил уборку и расставил стаканы и графины со свежей водой, собеседники вернулись за длинный стол.

– Похоже, что вы знаете Тирни лучше, чем я, – заметил Эйб.

– Сомневаюсь. В прошлом я имел дело со многими типа Майкла Тирни, – ответил Энцио.

Они расселись за столом, и Вейманн на секунду задумался. Этот новенький, Энцио Маччиони, начинал ему нравиться. Поначалу он показался ему соперником. Эффектная вышивка на темно-синем шейном платке Маччиони почти превосходила красотою серебристый узор пейсли[9] его жилетки. Но потом он заметил, что в комнате лишь они двое были одеты в соответствии с высоким стилем и что внимание к деталям у них обоих граничило почти с архитектурным изыском. Энцио единственный прокомментировал его прекрасную работу в Блемхайме.