Дневник. Том I. 1856-1858. Книга 2. Духовные опыты. Наблюдения. Советы - [113]
Везде, где только есть животные, растения, даже камни, там есть Бог: где тварь, там и Творец. Где вода, воздух, огонь, земля, там и Творец или Тот, Кто их создал. Везде, везде я вижу Бога — следовательно также, где люди, там и Бог, но особенно там, где люди благочестивые. — Развить это.
Богословие пастырское. Это неверно; нужно сказать: богословие для пастыря.
Солнце и луна, особенно солнце, освещают землю, как муравейник какой. Представим, что мы можем в день обтечь несколько тысяч верст: обтекли одну тысячу — солнце светит везде одно, другую тысячу — также одно и то же солнце, третью, четвертую и так далее. Как далеко ни уходишь, а никуда от него не убежишь; оно, это светозарное солнце, как будто говорит земле: смотри, я тебя везде вижу и грею тебя, как кокош птенца своего. Я освещаю тебя, точно какой–нибудь небольшой муравейник. Как ты мал предо мною, ты бежишь днем и ночью, но только для того, чтобы подставить все бока свои для освещения и нагревания от меня. Земнородные! Вот дивные дела Премудрости Божией. Такой, по–видимому, небольшой светлый круг небесный освещает разом все земное полушарие, как муравейник: очевидно, что светило это огромной величины, потому что землю оно видит, выражаясь по–человечески, всю разом (то есть все полушарие) и притом освещает ее таким густым светом, что земля точно дымится светом солнечным — так густ и ярок свет от солнца. А свет, как он ни тонок, все есть вещество. Каково же должно быть светило, которое испускает из себя столько света. Вот подобие Божества вездесущего. Вообразите, братия, каково должно быть Божество, Которое движет по своду небес такие светила и нашу землю?
Насаждей ухо, не слышит ли; создавый око, не сматряет ли? (Пс. 93, 9). Развить это. — Заключай от твари к творцу: в мире такое бесконечное множество частных жизней — значит, есть Единая Бесконечная Жизнь, Источник жизни частной. В мире бесконечное множество предметов самого мудрого, тонкого искусства — значит, есть Единая Бесконечная Премудрость, раздробившаяся в бесконечном множестве отдельных тварей, но Сама всегда целая и нераздельная, одна и та же, как и человеки не теряют своего ума, сделавши много произведений умственных.
Во второй день творения. Смотря на это небо, вспоминайте, братия, что там — в этих сводах небесных — явится при втором пришествии знамение Сына Человеческого, Крест Его всечестной, паче солнца сияюще, и Сам Господь Иисус Христос, Сын Божий, во славе Отца Своего со всем множеством святых Ангелов — сотворить суд земнородных, положить решительный конец и окончательное воздаяние злу, равно как дать полную свободу и должную награду добру. — Вся полнота жизни там — на небесах. Эти облака берутся от испарений морских, озерных, речных и предохраняют от порчи моря, коих глубина бывает свыше 500 саженей. Почему они высоко, а не низко. — Гром, молния отчего [159]?
Когда будешь говорить о воде и море, упомяни о чудесах, бывших в той и другом по воле Творца. — О преложении в кровь, о разделении Чермного моря, о возвращении назад Иордана, об Ионе и пр., о том, как куст горел, а не сгорел, как три отрока в печи не опалились и пр. Как Спаситель ходил по водам. Не забудь десяти казней египетских. — Об Ионе. [160]
О Промысле. Потопление корабля. — Как ничтожна настоящая жизнь и как важна будущая.
Смертию, особенно насильственною, заглаждаются грехи.
Где нет растений? Цветы в домах есть почти у каждого. Наблюдайте за ними, рассматривайте их устройство и… прославляйте Творца.
Небесная Истина! Скажи служителям Истины, ищущим Тебя: Аз есмь: аще Мене ищете, оставите сих ити (Ин. 18, 8). Покажи мне светлое лице Свое, которое человек без истины хочет закрыть и всячески исказить. Спрашиваете о времени: когда что было? Но по многочисленности проступков и отвечать нельзя, что то–то тогда было, а это тогда, лучше идет ответ: всегда, каждый день [161].
Доказать пламенением воздуха, отражением лучей солнечных при закате и по закате на облаках и на самом воздухе вокруг небосклона шаровидность земли; склонением воды — тоже, именно: как суда опускаются как бы в яму, чем дальше от нас удаляются.
(† Объяснить с течением времени все ирмосы, в коих есть много прекраснейших, возвышеннейших мыслей и чувствований христианина; вообще все, что читается и поется в Церкви.
Говоря о постепенном возрастании растений и животных: о том, как они растут, стареют и умирают, — сказать, что и человеческое тело подлежит тому же закону, только тело мира не стареет, а тело всякого животного, как вместилище маленькой, частной жизни, непременно стареет и умирает.
Если тяжело для мысли читать утренние и вечерние молитвы стоя — в прямом положении, то читай, склонив голову на кресло: это способствует сосредоточению, свободе и ясности мыслей.
Этакая радость, этакое блаженство после причащения: так вот на небеса и улетел бы. Слава Тебе, чудному Богу нашему! Чтобы никогда не забывать такого дара, я счел за нужное записать это для убеждения своего в истине дара и на будущее время.
Действительность и очевидность Промысла над людьми видна из того, между прочим, что Бог посещает иногда людей такими болезнями, которые между людьми очень редки и необыкновенны и прямо указывают на перст Божий самою своею необычностию: например, когда человек целый десяток лет страдает без движения и без ума.
В книгу вошли статьи и записи святого праведного Иоанна Кронштадтского (1829–1908), написанные им в разные годы, но объединенные одной темой – для чего живет человек, в чем смысл жизни.
Не предпосылаю моему изданию предисловия: пусть оно говоритъ само за себя. Все содержащееся в нем есть не иное что, как благодатное озарение души, котораго я удостоился от всепросвещающаго Духа Божия в минуты глубокаго к себе внимания и самоиспытания, особенно во время молитвы. Когда мог, я записывал благодатныя мысли и чувства, и из этих записей многих годов составились теперь книги. Содержание книг весьма разнообразно, как увидят читатели. Пусть они судят о содержании моего издания.
ДНЕВНИК ТОМ II. 1859-1860. БОГОПОЗНАНИЕ И САМОПОЗНАНИЕ, ИЛИ ВНУТРЕНЕЕ СВЯЩЕННОНАУЧЕНИЕ ОТ СВЯТОГО ДУХА.
Святой праведный Иоанн Кронштадтский (Иван Ильич Сергеев) — священник Русской Церкви, проповедник, один из самых почитаемых и любимых святых. Как духовный писатель он оставил после себя многочисленные проповеди и дневниковые записи. Слову Всероссийского пастыря свойственны возвышенность и афористичность. И сегодня оно сияет такой же новизной, как будто на странице не успели просохнуть чернила: «Самый важный вопрос должны мы решить все: что нам делать, чтобы жить? Ответ на него произнес Сам Жизнодавец и Бог: Если хочешь жить, соблюди заповеди (Мф.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Святой праведный Иоанн Кронштадтский (Иван Ильич Сергеев) — священник Русской Церкви, проповедник, один из самых почитаемых и любимых святых. Как духовный писатель он оставил после себя многочисленные проповеди и дневниковые записи. Слову Всероссийского пастыря свойственны возвышенность и афористичность. И сегодня оно сияет такой же новизной, как будто на странице не успели просохнуть чернила: «Самый важный вопрос должны мы решить все: что нам делать, чтобы жить? Ответ на него произнес Сам Жизнодавец и Бог: Если хочешь жить, соблюди заповеди (Мф.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.