Дневник русского украинца - [29]

То, что произошло в Крыму, то, что началось в Донбассе, – прежде всего следствие Евромайдана. И развивалось оно по тем же лекалам.

Весной 2014 года весь мир либо узнал, либо вспомнил о Крыме. Много патоки, много слащавости разлилось по мятежному полуострову. И агитпроп украинский бился с агитпропом российским, упражняясь в фантасмагории и макабре. Мерзости, лжи хватало. А под кожей, как жир, накапливался страх перемен.

Но вместе с тем – и это главное – во многих крымчанах засиял, заискрился истинный, природный патриотизм. Тех, кто ещё недавно трясся в маршрутках, томился в кабинетах, ругался в очередях, вдруг озарил внутренний свет, и он рвался наружу, чтобы служить маяком в окружающей невнятице и суете. Многие раскрылись по-новому, стали лучше, чище, сильнее. Это чувствовалось на уровне рефлексов, флюидов.

Крым наконец ощутил те великие исторические корни, коими он врос в землю, но которые в последние годы, казалось, обрубила хандра обыденности. Корни эти питали крымчан, лечили сомнения, что и как будет дальше.

Да, сейчас в сознании многих есть лишь титаны, идущие из России в Крым через Чёрное море, там их ждали стальные люди, полвека грезившие пришествием богов, но Крымской весной всё было немного иначе. Люди, конечно же, сомневались, метались, боялись. На всех уровнях, во всех сферах. Однако единство, уверенность в главном заставляли действовать их, идти вперёд, и через эту поступь изгонялись неуверенность, страх.

Когда «зелёные человечки», которых многие крымчане сначала приняли за украинских солдат, в конце февраля заняли аэропорты, блокпосты и другие объекты, Крым уже навсегда отошёл от Украины. Россия сделала свой исторический выбор. И одни говорят, что тем она подписала себе смертный приговор, другие утверждают, что, наоборот, отыскала национальный раствор, коим можно скрепить народ.

Время, как говорится, покажет, но весной 2014‑го на полуострове многие им были рады. Национальный подъём и появление «зелёных человечков» спасли Крым от бойни, судьбы Донбасса, но породили иную битву, лишь отсрочив войну.

Форпост посреди татарской пустыни Будни крымского блокпоста

02.03.2014

Первое, что замечаю на севастопольском блокпосте – полутораметровую, наверное, распечатку иконы Богоматери на красном фоне. Затем – автобусную остановку, рядом с которой нагромождения паллет, ящиков, два старых разбитых кресла. И несколько людей с милицейскими дубинками, ручки которых перемотаны синей изолентой. Люди перекидываются короткими фразами, следят за проезжающими машинами. Руки стянуты георгиевскими и кислотно-зелёными (опознавательными) ленточками.

Чуть дальше, в сторонке у небольшой рощицы, пятеро со стальными милицейскими щитами отрабатывают блокировку и остановку противника. Лица сосредоточенные, напряжённые, но без шуток, улыбок тренировка не обходится.

Досматривают останавливаемый транспорт два человека в камуфляже. К ним командирован сотрудник ДПС, чтобы не возникало сомнений относительно законности проверки документов и автомобилей.

– Были реальные проблемы, нарушители? – спрашиваю я у них вечером, у костра. Худощавый паренёк с необычайно широкой георгиевской ленточкой, стягивающей предплечье, кормит пламя досками и ветками. Чуть дальше, в яме, сложены дрова и ящики на костёр.

– Всякое было, – смутно отвечает парень Семён с наивным лицом добродушного сельского хлопца.

– А «зелёные человечки»?

– Да, были тут пару раз, но вообще они где-то в других, отдалённых, местах дежурят…

Он физик по образованию, но занимается СЕО-продвижением. Когда в Севастополе в конце января начались первые волнения с попытками организовать Евромайдан, Семён примкнул к его противникам, а после записался в севастопольскую самооборону. Теперь он – на блокпосте.

Большая часть людей подтягивается сюда к семи вечера, освободившись после работы.

– Разобрался с делами и на блокпост, – улыбается, он вообще всегда улыбается, инженер Костя. Родился в Ивано-Франковске, учился в Киеве, работал в Сирии.

– А как в Севастополе оказался?

На этот вопрос Костя никогда не отвечает. Но зато охотно распространяется, почему записался в самооборону:

– Украинскую власть ненавижу! Евромайдан ненавижу! Надо было всех на… из автоматов снять!

Большая часть разговоров о происходящем в Украине здесь именно в таком безапелляционном духе. И много сравнений с Великой Отечественной войной. При этом хватает ребят, прекрасно знающих крымскую и мировую историю. За чашкой чая щедрыми пригоршнями они отсыпают любопытную информацию.

Впрочем, продолжительные беседы на блокпосте не в чести. Расслабляют, делают сонными, а необходимо быть всегда наготове.

– Мчал тут один с киевскими номерами, – рассказывают мне уже в другой смене, – прокурор. Мол, что за дела, почему остановили? Стал «права качать». Ничего, успокоили…

Водители останавливаемых машин реагируют на досмотр по-разному. Кто-то относится с пониманием, многие – с благодарностью («охраняют, обеспечивают покой»), но есть и те, кто отчаянно недоволен.

– Ты журналист, да? – напирает на меня рыхлый мужчина в синей кожаной куртке.

– Нет, писатель.

– Но пишешь же, да? Вот и напиши, что захватили крымскую землю эти вот пацаны, – он тычет в ребят с блокпоста, – устанавливают, суки, свои правила. А я коренной симферополец, понял?