Дневник пропавшей сестры - [38]

Я быстро прошла вдоль стеллажей, нашла бутылку под номером 1933, но в ней тоже было вино. Очевидно, нужно искать где-то еще глубже в прошлом. Год рождения папы? Маловероятно, они со Скарлет всегда недолюбливали друг друга. Год рождения мамы? Почему бы нет? Она родилась в 1899-м.

Я шла вдоль стеллажей как сквозь время – годы мелькали мимо, сменяя друг друга. Ну вот я и пришла. Бутылка. Пыльная. Под ней написан год – 1899-й. Я сняла бутылку со стеллажа и не могла поверить своему счастью. Да-да-да! Вина в бутылке не было, но внутри белели свернутые в трубочку страницы. Целая пачка страниц!

– Отличный урожай был в 1899 году, – прошептала я.

Теперь пришла пора возвращаться. Я поспешила назад, к грузовому лифту, бережно прижимая к груди пыльную бутылку. Залезла в деревянный ящик и постучала по его верхней стенке, подавая сигнал.

Мне показалось, что целую вечность ничего не происходило, но вот наконец скрипнул шкив, зашуршали веревки и лифт, раскачиваясь, пополз вверх.

Поднявшись в кухню и выбравшись на свободу, я первым делом увидела перед собой взволнованное лицо Ариадны.

– Ты что-нибудь нашла? – нетерпеливо спросила она.

Я расправила затекшую спину и только после этого кивнула, показывая найденную бутылку.

– Ничего себе! – восхищенно ахнула Ариадна. – Письмо в бутылке!

Я потянула пробку, она выскочила, издав характерный звук, и из перевернутого вниз горлышка на кухонный стол выпала пачка бумаг.

– А теперь смываемся отсюда! И как можно скорей! – прошептала я.

Мы задули свои свечи, положили их назад, в общую кучку. Если нам немножко повезет, никто и не заметит, что ими пользовались. Но когда мы поспешили с Ариадной в главный зал столовой, я вдруг услышала у нас за спиной какой-то странный зловещий шелест, вслед за которым раздался оглушительный грохот.

Мы с Ариадной переглянулись, и я громко взвыла:

– Бежим!!!

Глава шестнадцатая

Мы неслись в полной темноте вверх по лестницам, не чувствуя под собой ног. Получить тростью не хотелось ни мне, ни Ариадне.

Продолжая сжимать в руке драгоценные листки из дневника Скарлет, я первой добежала до нашей комнаты номер тринадцать и, забыв про осторожность, сильно толкнула дверь, которая открылась настежь, громко ударившись о стену. Ариадна влетела в комнату сразу вслед за мной и немедленно захлопнула за собой дверь. Еще секунда – и мы обе уже лежали в своих кроватях.

Я с головой укрылась одеялом. Мы с Ариадной молчали – да что там, по-моему, мы даже дышать сейчас боялись!

И только когда прошло несколько минут, я начала понимать, что никто за нами не гонится.

«Мы удрали, удрали, вот вам!» – подумала я и начала нервно смеяться, вначале тихо, потом все громче и громче. Ко мне присоединилась Ариадна и тоже принялась истерично хохотать, уткнувшись лицом в подушку.

– Это было потрясающе! – всхлипывала она сквозь смех. – Мы сделали это!

Я вдруг резко прекратила смеяться и тихо сказала:

– Да, мы это сделали.

Ариадна тут же прекратила смеяться и замолчала. Я развернула странички дневника, разгладила их на своем одеяле и громким шепотом начала читать вслух:

«Дорогой дневник,

Мне кажется, что Злая Вайя рылась в моих вещах. Во всяком случае, когда я вернулась в нашу комнату после занятий, все мои вещи лежали не на своих местах. Пускай совсем чуть-чуть, но их передвинули. Я принялась кричать на Вайолет, а она прикидывалась, будто знать ничего не знает. Она почему-то считает, что все в нашей комнате принадлежит ей. Несколько дней назад я застукала Вайолет, когда она накручивала свои локоны на мои бигуди. А уж о том, что она постоянно ворует у меня бумагу и чернила, я вообще молчу».

– Кто такая эта Вайолет? – спросила Ариадна.

– Не знаю, – ответила я. – Только читала о ней в дневнике.

«Одним словом, Вайолет – избалованная мерзавка. Так я ей и сказала, а она грубо ответила, что я ничего о ней не знаю. Неправда. Я знаю, что ее папаша был очень богатым судовладельцем. Его звали Гарольд Адамс.

А еще я слышала, что родители Вайолет были на грандиозном балу, который устроили на одном из судов Гарольда, а оно взяло и пошло ко дну неподалеку от побережья Америки. Таким образом, Вайолет осиротела, но родители оставили ей кучу денег, так что у нее было все, что только она пожелает. Этому я охотно верю. У Вайолет есть и роскошная одежда, и драгоценности, не понимаю только, зачем ей нужно было тащить все это сюда, в школу».

– Могу биться об заклад, Скарлет просто завидовала, – пояснила я. – Будь у нее самой возможность носить роскошную одежду и драгоценности, она бы их нигде не снимала, в том числе и в этой школе.

«Она ждет, что я буду ей прислуживать, а я не буду. Просто не буду, и все! Не хочу! А Вайолет в отместку постоянно ищет повод как-то уколоть меня, задеть за живое. «Скарлет, мне кажется, ты растолстела!» «Скарлет, ты не собираешься причесать свои волосы?» «Скарлет, объясни, как ты умудрилась сдать вступительные экзамены в эту школу, с твоими-то способностями?»

Правда, бывают дни, когда Вайолет меня не достает. Сидит, не говоря ни слова, на своей половине комнаты. В такие дни я напрягаюсь сильнее обычного, мне постоянно кажется, что Вайолет запросто может придушить меня, когда я усну.