Дневник. Продолжение - [2]

сосчитай всех друзей и подружек

и товарищей разных мастей —

их не меньше метели! Теперь,

в Рождество, в Богородицы Праздник,

снег – участник, виновник, проказник —

настоящее – не на продажу...

Бездорожие – что ж – не стерпеть?!

2

Кому – колюч и холоден, кому

пушист и мягок – выбирай что хочешь,

коль за страницей и владенья муз

твой почерк так таинственно-доходчив...

Ты держишь землю, небо, прячешь люд...

Сам прячешься – грустна весной Снегурка...

Летающий, не видевший пчелу,

летящую с цветка, тебе не грустно?

Ах, глупости! Идёт, идёт, идёт...

Что миру снег? Идёт без сбоя время

(едино – что и пища, и едок)

насквозь тобою щедрого Борея...

3

Сменить ли «зимних мух» на всяку тварь,

летающую в августе отрадном,

в воображеньи, мысленно?.. Товар —

не равный... Что под небом равно?

Любимо Богом каждое. Оно —

жалеемо, особенно в ненастье,

особенно которое дано

особенно не вымолившим счастья...

Так потерпи, когда открыто настежь...

Так потерпи – всему придёт черёд.

Взгляни в окно – рождественские ели

не сетуют... Твой взгляд удочерён —

усыновлён. И смерти нет в метели.

4

Н. М.

Я с тобой похожу по морозу вдоль берега рек

среднерусских, с пейзажем обители кроткой.

И замёрзну, конечно, тебя посильней и скорей,

пробираясь одною протоптанной тропкой.

Передашь рукавицы: «Да разве же это мороз?!»,

я слегка улыбнусь: «Мне и этого мало...»

Мне и этого много. А где-то стучат топором —

знать, готовят дрова, чтоб в тепле покемарить...

Не набиться в друзья тем, кто греет за тысячи вёрст

себе руки – у них круговая порука...

Здесь морозно и дружно, и проблески будущих вёсн

светят нам с куполов, согревая по-русски.

5. Не по Чехову

Здесь опять намело... Ну а в Африке снова жара...

Жизнь уездная – стон и надежда на новое лето.

И, как запертый Фирс, остаёшься один выживать,

удивляясь тому, что и это... полезно.

Доктор Астров в метель не пробьётся, и кто-то всплакнёт...

Сад вишнёвый в снегу, и почти опустело именье...

И так трудно вписать пару радостных строчек в блокнот,

но окажется вдруг, что не сделано – меньше.

Ах, как хочется прочь, в неизвестность, из снега в жару...

Только кто приберёт, подытожит, построит на завтра?

Не проделаешь лаз на туда и обратно в шару —

пригодишься и здесь, как ребро динозавра...

6. «Пропавшее солнце»

Оно вернётся...

А. Грин

...А ведь и здесь бывает свет и солнце бегает по снегу...

И бегают ему вослед, с румянцем, непоседы.

Ему подставить норовят, кто как горазд, побольше,

но зимний вечер вороват и прячется в подоле

у ночи... Наступает ночь. Кто спит, а кто бессонен...

И где-то наступает ноль... явившийся... без слова.

Оно – вернётся – и без нас, и с будущими нами...

И станет видно небеса со всеми Именами.

8, 9 я н в а р я

В МОРОЗ

За оконною чащей лесов

кристаллических тварная поросль.

Знать, уже наготове засов,

разделяющий намертво порознь...

За окошком курится дымок,

заблудившийся, точно в трёх соснах.

В самый раз собираться домой

до того, как в зимовье не сослан...

Снова белка вот-вот принесёт

мне на счастье в скорлупке орешек,

где и творчество, и ремесло

прорастут, может статься... Не грешен

не живущий. Смотря за окно,

вижу сумерки. Свет на исходе.

С этим светом ещё заодно

мы вращаемся... Царствует холод.

П е р е д е л к и н о , 24 я н в а р я

ХОЛОД

Вскочив верхом, пришпоривает (дух

захватывает, всем посторониться!)

и, двери открывая на ходу,

выстуживая, кружит по страницам...

Закроемся от холода, от не...

Забьёмся в дрожь, но выпрямимся к лету,

где шёлковые весточки одне

и выпущено певчее из клеток

российской непогоды... В холода

припомним рай, оставленный и нами,

и сядем у порога голодать

Отцовского, как дети, снова наги.

К о н е ц я н в а р я

В ЗАМОСКВОРЕЧЬЕ. КАНОН

Блаженны нищие духом...

Мф. 5, 3

По Островскому снежно. В Пыжах

Критский Голос. И торжища посвист.

Побирушка, одёжку поджав,

собирает по крошечке постной...

Ноги мёрзнут. Сердечный пожар.

Где-то здесь Александр Николаич

проходил... И какой-то «герой»

подавал голытьбе на калачик...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Оттого – ни двора, ни кола ведь...

Новый возраст. Кресты да пороша.

Что не с ними – с другого порога.

Лишь бы сердце – для плача – порожне

оставалось. Канона дорога.

18, 19 ф е в р а л я

СНЕГ В ФЕВРАЛЕ

Г. Д.

Мы были одни. Без начала

шёл снег, занося навсегда...

Деревья с кривыми плечами,

печальные дали... Качались,

как призраки, птицы в снегах.

В такой-то глуши – и не сгинуть...

До города, видно, сто дней...

Под снежными сводами скиний

счёт времени разве навскидку...

То кажется – близко. То нет.

Но время диктует пожёстче.

В нём жизнь разошлась по счетам.

Из мягкого лона к погосту —

пронзит и без снега до кости...

Ему снегопад – не чета.

20 ф е в р а л я

ЕЩЁ НА ТЕМУ

Метель сровняла всё. Внутри тепло и тихо.

Сидеть молчком и ждать, что сбудется, что нет...

Что вовсе занесло, уже не воплотится,

но что-то наяву увидится точней.

Когда яснеет взгляд, живёшь прямей и проще.

Москва, совсем как встарь, по грудь погружена

в сугробы... Третий Рим не позабыт, не брошен,

и русская пурга ещё покружит нас...

Не выйти б из снегов, очистивших от порчи!

Но где-то метроном отмеривает ход...

Пусть будет каждый взгляд очищен и разборчив,

и город не падёт, как пал Иерихон.

Пока трубит метель, готовь ему подмогу.