Дневник. Продолжение - [10]

Шрифт
Интервал

Будет небо, ей-ей. Потому
мы заложники мощного гнёта
притяженья. Землица черна.
Небо светло. Любовь бесконечна.
Отглотнуть бы. Но не исчерпать
никому благодати, конечно.
Слава Богу! Спасибо за всё.
Мне с утра померещился праздник.
Мы ещё отдохнём – мы заснём,
и проснёмся, уже не напрасно.

3

Как сладко быть оставленным, когда
вот-вот зима...
Так было незапамятно – года
приблизились. И надо ли гадать
и с них взимать?
Вот крохотная пташечка, и ей
не сладко стыть.
Блаженная, не бойся, спи да ешь —
будь умницей, мелодии просты.
Но горек стыд
иного соучастья. Будь же нам —
исповедальный крест —
зимовье, где воробышку пшена
насыплет безымянная жена,
войдя в окрест.

8 с е н т я б р я, м у ч е н и ц ы Н а т а л и и

ПОСМОТРИ!

Поворачивая выю, осторожничать, однако,
не мешает: будет больно, если вывихнуть родную.
За спиною, справа, слева – до скончанья одинаков
Божий мир. В глаза и прямо посмотри ему, страну и
путь заветный выбирая.
Солнце всем. Дорога – разно.
Никогда не выйдешь рано,
как ни выйдешь. Милый, видишь?!

8 с е н т я б р я, м у ч е н и ц ы Н а т а л и и

УСТРЕМЛЯЯСЬ

Вот и съездили на север,
вот и вынули из зева
заполярный звук.
Всё метели да сугробы,
да истёрты до сукро́виц
губы, что зовут.
Потому родни поморской
и не знаю, не поморщась,
югу присягну.
Отогреюсь поначалу
золотому под лучами.
Солнце пристегну...
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вот и съездили... А жизнь-то
и кончается, как жито,
выбранное в срок.
Юг ли, север... Что посеял,
на стерне лежит осенней —
сколько между строк.

9 с е н т я б р я

«Прихватить золотистый денёк...»

Прихватить золотистый денёк,
когда прятать не станешь в тенёк
локоток да ладошку
и повинную бошку.
Выжигало нас, жгло,
по-военному шло
время – кто се заменит, восполнит,
поименно воспомнит?
Эти бабочки, мошки, жучки,
косогор, за которым журчит
невеликая речка
ненавязчивой речью, —
всё здесь дорого. Что же тоска?
Перекинута просто доска —
ни моста, ни мосточка...
Запятая ли, точка?
Препинания знаки, значки
беспокоят, пинают в ночи —
всё бы им расставляться...
Тяжело расставаться.

9 с е н т я б р я

БЕЗ ВЫБОРА

...Что была, что не бывала —
разрываюсь... Небо ало
на ночной заре.
Ночью вижу океан и —
просыпаюсь: окаянна
теснота зане.
Расшиби хоть лоб о стены,
всё равно опять постелешь
там же, где вчера.
Где найдёшь, где потеряешь,
сам не знаешь, повторяя:
«Как же ночь черна...».
Что была, что не бывала...
Бьёт тревога наповал, и —
волны да простор...
И опять смотрю куда-то
неотрывно... День кудахчет:
«Не мечтай о том».

9 с е н т я б р я

БОЛЕЮ

Премьерный занавес тяжёл.
Смотреть в глазок – напрасно.
За бельэтажным этажом
не разглядеть... На праздник
мне не попасть. Больному мир —
чулан, и только снопик
пробившихся лучей на миг
от счастья сердце сносит...
Но скоро вечер. Чёрн чулан.
Простуда голос сносит.
И грустно жаркого чела
во тьме свиданье с ночью.

10 с е н т я б р я

«Нам не дано предугадать...»

Нам не дано предугадать...
Забвенья жду, прощенья жажду.
Уже исполнились года,
с которых собираю жатву.
Как наше слово зазвучит,
Один лишь Бог сегодня знает.
Ему работай, заучив
завет, и помести на знамя,
покуда держишь древко, рук
не разжимая. Благодати
Его исполнившись, и в круг
вступая по Господней дате.

12, 13 с е н т я б р я

«А кроны зелены кленовые, а кроме...»

...А кроны зелены кленовые, а кроме —
приметы вселены в раскидистые кроны
вселенских перемен... Судьба приходит за ночь,
хватая за нутро, а если проще, за нос.
Морозно утром враз и вдруг, слышнее голод.
Как?! Только солнце жгло – и выходи на холод...
Роптанье и упрёк...
Кому! Напяль тулуп иль что-то в этом роде,
и – славь! Как говорят, плохого нет в природе.
А ты опять упёрт.
Люби, что есть, дано. Умножь добро и в зиму.
Возьми и обесточь услужливую симку.
Съешь с другом соли пуд.
Она хоть солона, а сладко – ты попробуй.
Уже вот-вот вскипит на Иордане прорубь —
освободись от пут.
Пройди с зимою путь – узнаешь, как вступает
младенец ножкой в бок...
Ты будешь рад весне. Борьба, ещё тупая,
тебе покажет – здесь: Создатель. Отче. Бог.

13 с е н т я б р я

МНОГОКРАТНОЕ

Оглянуться не успела —
золотая осень спеет. Сорок сороков
льются благовестом. Петел
возвещает новость. Спета
песня без сроков.
В Риме Третьем столько трещин —
провалиться страх.
Бережёт небесный резчик
на пути воздушных речек
контуры листа.
Оторвётся лист в аллее, багрянисто и алея
вспыхнув на земле.
Без конца грустить о лете
не пристало – в лете лести
больше, чем в зиме.
Проживи и то и это называвшийся поэтом,
в кузов полезай...
Но не искази при этом
наречённого портрета...
Осень по лесам.
Льётся благовест ручьями.
Воздух полнится речами ветра и дождей...
Близко кашляет сыночек.
На душе висит замочек.
Не ищи тожде́ств.

13 с е н т я б р я

ЛОЖЬ

И резеда милейшая, медком пахнувшая, и вяжущий табак
душистый льют бальзам... Зализывая раны,
я нежусь около. Всё просто, как тогда.
Мир источает дух, попутно завираясь.
То мельче бисера, то с нежный ноготок
красавицы, то с детскую ладошку —
идёт игра... Прикрывшись наготой,
душа торгует жизнью, как лотошник.
Здесь всякой всячины с три короба – чего
там только нет... Вострит бывалый купчик
и вяжет нажитое бечевой...
Состав души уже не цел, но крупчат.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Еще от автора Наталья Александровна Загвоздина
Дневник

Наталья Загвоздина искусствовед, много лет проработала в музеях Москвы и подмосковном Абрамцеве. Стихи пишет давно. Лауреат литературного конкурса «Живое о живом» (Дом-музей Марины Цветаевой, 2002).«Дневник» – первая книга стихотворений – и по сути, и по форме подлинно дневник, свод поэтических признаний автора. Раздумья дня сегодняшнего перетекают в прошлое, воспоминания проецируются на реальность, рождая сложную образность, полную явных и потаённых смыслов: «То время, не ведая нас, течёт непрерывным потоком.


Рекомендуем почитать
Ямбы и блямбы

Новая книга стихов большого и всегда современного поэта, составленная им самим накануне некруглого юбилея – 77-летия. Под этими нависающими над Андреем Вознесенским «двумя топорами» собраны, возможно, самые пронзительные строки нескольких последних лет – от «дай секунду мне без обезболивающего» до «нельзя вернуть любовь и жизнь, но я артист. Я повторю».


Послания

Книгу «Послания» поэт составил сам, как бы предъявляя читателю творческий отчет к собственному 60-летию. Отчет вынужденно не полон – кроме стихов (даже в этот том вошло лишь избранное из многих книг), Бахыт Кенжеев написал несколько романов и множество эссе. Но портрет поэта, встающий со страниц «Посланий», вполне отчетлив: яркий талант, жизнелюб, оптимист, философ, гражданин мира. Кстати, Бахыт в переводе с казахского – счастливый.


Накануне не знаю чего

Творчество Ларисы Миллер хорошо знакомо читателям. Язык ее поэзии – чистый, песенный, полифоничный, недаром немало стихотворений положено на музыку. Словно в калейдоскопе сменяются поэтические картинки, наполненные непосредственным чувством, восторгом и благодарностью за ощущение новизны и неповторимости каждого мгновения жизни.В новую книгу Ларисы Миллер вошли стихи, ранее публиковавшиеся только в периодических изданиях.


Тьмать

В новую книгу «Тьмать» вошли произведения мэтра и новатора поэзии, созданные им за более чем полувековое творчество: от первых самых известных стихов, звучавших у памятника Маяковскому, до поэм, написанных совсем недавно. Отдельные из них впервые публикуются в этом поэтическом сборнике. В книге также представлены знаменитые видеомы мастера. По словам самого А.А.Вознесенского, это его «лучшая книга».