Дневник порнографа - [36]

— Уберите его отсюда!

Дверь широко открыли, меня вытолкнули и с грохотом закрыли ее опять. Вдруг мне стало по-настоящему скверно. За что еще и такое? Разве я мог действовать иначе? Или нужно было позволить им отыметь себя в задницу? Позволить им мучить себя и унижать, как тогда Джона? Меня бесило их непонимание: они не видели за собой никакой вины. Очень хотелось пойти в полицию и настучать на них на всех, да что толку? Это будет как в той старой шутке про парня, который еле доковылял до участка и сообщил, что его на пляже изнасиловали две шведские нимфоманки, и тридцать восемь полицейских кинулись расследовать это преступление. Ха-ха-ха. Правда-правда, и дело не только в полиции. Где те присяжные, что посочувствуют мне? Мужики, все поголовно, недоверчиво смотрят и говорят, что у меня лучшая работа в мире. Я не оставляю попыток объясниться, но все, что я могу им сказать — «…нет, ты не понял! Двенадцать красоток распяли меня на полу и пытались заняться со мною любовью против моей воли. Это было ужасно!». Я и сам чувствую себя полным говном, когда произношу это вслух. А женщины… Они всегда — именно всегда — говорят, что изнасиловать мужчину невозможно. Старая песня про то, что «если он не захочет, то у него не встанет». С этим я разобрался выше.

Вот так. Никто мне не верил. А если и верили, то не понимали, чем я недоволен. Иногда я задумываюсь, не чувствуют ли нечто подобное проститутки, когда их насилуют.

А впрочем… Один человек поверил мне и посочувствовал от всей души. Дверь студии распахнулась во второй раз и оттуда, спотыкаясь, вышел Джон. Он двигался с некоторым трудом и выглядел несчастным. Мы пошли к метро.

Он поблагодарил меня за помощь, а я извинился, что не вмешался раньше. Джон сказал, что ничего страшного, только мне легче не стало. Когда мы дошли до станции и уже прощались, Джон заметил кровь на моих костяшках, но то была не моя кровь. Мы смотрели на меленькие царапины от зубов Натали, и Джон наконец сказал:

— Здорово ты ей влепил, приятель!

11. Психи

Всякий раз, когда я рассказывал эту историю, в ответ мне говорили одно и то же. Знаете что? «Ты рехнулся!» Еще бы я не рехнулся! Лично у меня сложилось впечатление, что работа в порноиндустрии открыла мне глаза на сумасшествие как таковое. Никакая ученая степень по психологии не может этого дать. Я не о тех якобы смешных надписях вроде: «Чтобы работать здесь, не обязательно быть сумасшедшим, но безумие сильно облегчает жизнь». Всякие зануды любят вешать такие над рабочим столом. Нет, я говорю о проницательности, благодаря которой любая неадекватность сразу бросается в глаза. Прежде я был к этому совершенно не способен. Люди из системы социального обслуживания населения могут тешить себя надеждой, что знают все о психическом здоровье этой страны. Поверьте мне: только работая в порноиндустрии, можно понять, сколько психованных ублюдков гуляет по улицам!

О письмах я уже упоминал. При всей их дикости они просто смешат. «Почитай!» — говорите вы. И все. Письмо не может сделать вам больно (письма-бомбы, письма с сибирской язвой и боксерские перчатки на пружинах не в счет). Пишущий находится за мили от вас, так что при дефиците времени вы можете швырнуть конверт в мусорную корзину. Однако существуют еще телефонные звонки, или вас могут подождать на улице, или некие посетители будут ошиваться внизу, около секретарши, или крайне неблагополучная в психическом отношении личность вдруг объявится рядом с вами прямо в офисе (если Уэнди забыла закрыть автоматические двери). В общем, есть от чего полезть на стену.

Несколько месяцев назад к нам один такой псих приходил. Он искал Джерри, одну из наших девушек. Парень представился ее бойфрендом и утверждал, что «они» решили сниматься вдвоем. Если мы сможем им в этом помочь, то это будет очень мило с нашей стороны. Уэнди, шутки ради и просто чтобы от него избавиться, сказала, что мы не можем брать на работу непроверенных людей. Если он не против, пусть сделает несколько любительских снимков, где они с Джерри «вдвоем», и пошлет их нам, а там видно будет. К сожалению, этот посетитель всегда, всегда, ВСЕГДА заблуждался. Через несколько дней он пришел, сжимая в руке конверт с фотографиями.

— Годфри, оторви задницу от стула и спустись ко мне. Тут один псих… — сказала Уэнди по телефону.

— Ну и что? Почему ты звонишь именно мне? Обратись к кому-нибудь еще, я с ним уже общался.

Я жевал бутерброд и читал «Гарри Поттер и Кубок Огня».

— Все ушли — кто обедать, кто на съемки. А теперь встань и помоги мне с ним разобраться, иначе я пущу его внутрь и укажу путь к твоему столу.

— Ах ты, зараза… — только и успел я сказать, прежде чем она повесила трубку.

Я неохотно пошел к выходу. За стеклянными дверьми меня ждал некий улыбающийся маньяк.

— Не пропускай его внутрь, говори там, — предупредила Уэнди, будто я и сам не понимал.

— Добрый день! Могу я вам чем-нибудь помочь?

Кретин пустился в объяснения. Он рассказал про «свою девушку», про желание сниматься и про разговор с «той милой дамой», которая посоветовала сделать несколько фотографий. Вот они.

— Я просмотрю их вместе с вами, потому что там есть несколько жестких снимков, не предназначенных для печати.