Дневник порнографа - [17]

Пэдди дождался, пока я повешу трубку, и сочувственно улыбнулся.

— Кажется, догадываюсь. Стюарт опять ищет правды, да?

— Он велел мне обзвонить моделей.

Пэдди ухмыльнулся и покачал головой.

— И как ему не надоест? На Стюарта такое находит не реже раза в год. Вечно одно и то же. «Нужно по-настоящему, нужно без вранья…» Чушь! Это ж порнуха, а порнуха и действительность не пересекаются!

Он предложил мне сигарету и закурил сам.

— Знаешь, что такое действительность? Действительность — это когда спускаешься в киоск за журналом с голыми бабами, так как больше тебе их увидеть негде. В лучшем случае тебя ждет толстая, изъезженная вдоль и поперек, до смерти надоевшая жена, которую можно трахнуть разве что спьяну.

— Что в тебе подкупает, Пэдди, так это столь редкая в наше время душевная чистота.

— Этот кретин прав, — раздался откуда-то из-за моей спины голос Роджера.

— Действительность? Действительность состоит из девушек, которые живут с мамой и папой, или помолвлены, или ходят в кружок рисования. Эти девушки коллекционируют плюшевых мишек, смотрят сериалы «про жизнь» и огорчаются, если их любимого персонажа выбрасывают из сценария.

Пэдди выпустил пару колец и продолжил:

— Эти девушки, как и мы с тобой, стесняются рассказать, что их на самом деле заводит. Ты встречаешься с ними каждый день. Многие из них признались бы тебе, что страшно любят подставлять задницу сразу нескольким партнерам? Вряд ли!

— Да, но ведь они порномодели! Должны же они чем-то отличаться?

— А я порноредактор! Так что и я должен… А я за последние три месяца ни одну и пальцем не тронул. Хотя считается, что мы тут все направо и налево… Ребята в пабе отказываются мне верить, как я их ни убеждаю. Они думают, что я такой скромный или просто осторожничаю. Ничего подобного! Я первый готов забраться на минарет и крикнуть на всю Мекку, что мне удалось перепихнуться — если и в самом деле удалось. Только это не так, потому что я живу в реальном мире. Работаю в порноиндустрии, а живу на земле. С девушками то же самое. Читатель хочет верить, что они такие бесстыдные старые шлюхи, которые только и мечтают, чтобы их кто-нибудь отымел, и готовы признаться кому угодно в чем угодно — так они низко пали. А что, не пали? Раздеваются же они перед камерой? Раздеваются. Однако не перестают быть обыкновенными людьми. А люди не говорят всей этой чуши, что мы пишем. Даже парни. Мужчины навыдумывали все это, пока занимались онанизмом и мечтали. Такой бред их заводит. Да, конечно, твоя девушка или какая-нибудь старая потаскуха может по твоей просьбе несколько раз сказать «затрахай меня до смерти», «порви мне дырку» или еще что-нибудь — и то придется потрудиться. Однако модели не будут диктовать тебе по телефону всю ту ахинею, что мы пишем от их имени: они модели, а не писатели. Вот почему «Мунлайт» нанимает людей вроде тебя. Вот почему всякий раз, когда Стюарт затевает такие беседы, номер ломится от девичьих стонов. Дескать, им ужасно хочется немного пообниматься, а после секса немного поболтать. И у кого на такое встанет?!

— Я понимаю, что ты имеешь в виду.

— Ошибка Стюарта в том, что он путает секс и действительность. Люди хотят именно секса, но надо быть последним мудаком, чтобы верить в возможность секса за два фунта девяносто пять пенсов.

И он ушел. А у меня остался еще один звонок.

Вопреки прогнозам Пэдди Джемма (это ее настоящее имя) оказалась совсем другой. Она была польщена, а когда до нее дошло, что это нечто вроде «секса по телефону», ее разобрал нехороший смех.

— Фотографии перед тобой? — спросила Джемма, и я сказал, что да, передо мной.

— Тебе нравится, как я у себя выбрила? Я сделала это специально, готовясь к съемкам.

— Очень мило! — ответил я, правой рукой записывая, а левой поправляя штаны.

— Я раньше не выбривала там полностью, только подстригала, но теперь там так гладко, так мягко, что я не хочу пока ничего менять.

Мне хотелось спросить, не там ли ее ладонь в данный момент, но я не знал, как выстроить фразу, чтобы не догадался Роджер.

— Потрясающе! — только и сказал я.

— Давай спроси меня о чем-нибудь! О чем угодно! Я отвечу, — подталкивала меня Джемма.

Я вновь поправил штаны и пожалел, что сделал звонок отсюда, а не из кабинета Стюарта.

— Расскажи про самую грязную случку в твоей жизни.

Я говорил тихо, прикрыв трубку ладонью. Немного подумав, Джемма ответила, что не против анальных радостей — особенно когда под кайфом. Торопливо за нею записав, я впился взглядом в ее фотографию. Вот она, в моей просмотровой лупе, цветная, великолепная, и я ее слышу! Вдруг ее наигранные гримасы перестали казаться мне такими уж наигранными.

— И когда тебя порадовали в последний раз?

Я немного гнусавил.

— О-о… Этой ночью! Я вся горела от возбуждения. У меня есть коллекция искусственных членов. Я взяла свой любимый елдак и засунула его себе в задницу целиком…

Мой собственный член сделал пару движений «вверх-вниз».

— А ты когда-нибудь занималась этим с другой девушкой? — спросил я.

— О-о… Постоянно, постоянно… Обожаю лизать чужую щелку! Только пусть одновременно меня кто-нибудь трахает сзади! — прорычала она в трубку.