Дневник Пенелопы - [25]

— Мудрый старик!

— Конечно! Только в Поэме я сделал его царем. Говорю, что это был Нестор. Но у Нестора для этого не было времени. Как первостатейный вор, он ударился в грабеж, и его нигде не могли обнаружить.

Тем не менее слова старого моряка возымели действие. Все успокоились. И раскаялись. И стали оплакивать невинно убиенных.

Трупы снесли на берег, сложили в кучу и сожгли. Затем собрали пепел и похоронили в братской могиле. С музыкой, знаменами и речами. А над могилой водрузили высокий мраморный обелиск с надписью: «Первым героическим жертвам священной войны». Разбив затем палатки и усевшись на солнце, они стали начищать пояса, шлемы и башмаки (у кого были башмаки!). Точить мечи и копья и собирать камни для войны.

Совет царей составил и направил в крепость Трои и в окрестные села следующее послание:

«Народы Азии, известные своим процветанием и мудростью. Мы пришли не завоевывать вашу землю, а освобождать ее. Мы знаем, что вы — тоже эллины и наши братья. Ваш родоначальник — Тевкр, великан с Псилорита, в шароварах, с кушаком и черным платком на голове. У нас с вами одни и те же боги и один и тот же язык. Однако в течение веков вы постепенно забыли свое благородное происхождение. Мы пришли, чтобы снова сделать вас эллинами. Из рабов и пасынков Приама мы превратим вас в свободных и подлинных детей Девкалиона. Чтобы вырвать вас из когтей злой мачехи Трои и бросить в горячие объятия вашей настоящей матери (Богоматери!) Эллады!

Ваш царь и клика ваших архонтов — чужеземцы. Помогите нам прогнать их. Из вашего имущества мы не тронем и ломаной стрелы; а все богатство ваших тиранов мы отнимем, чтобы раздать его вам. Благодаря нам вы станете хозяевами в собственном доме. В противном же случае мы накажем и вас.

Агамемнон Первый Божией милостью царь эллинов»

Приам струсил. И послал гонцов сказать, что хочет с эллинами дружбы и любви, а не войны и ненависти; и что он отдает обратно Елену и ее сокровища в двойном размере! Но Менелай ответил: пусть оставит Елену себе, а эллинам отдаст пятьдесят своих дочерей и пятьдесят невесток. Пусть даст каждому воину по унции золота и передаст нам навсегда Сигей для гарантии, что больше не будет разбойничать.

Приам отказался. Тогда Кассандра, самая горячая и самая лучшая из его дочерей, которой хотелось быть отданной в лагерь эллинов ради спасения родины, так затосковала, что у нее помутился разум, и она стала прорицательницей.

Приам и его знать не поступили бы так, если бы не отказался сам народ. Народ же вместе с пятьюдесятью сыновьями и пятьюдесятью зятьями царя — военачальниками, испытанными в набегах и войнах, — организовал оборону. Лучший из всех, первый герой троянцев, старший сын царя Гектор превосходил нашего Ахиллеса в духовном величии. Наш — молодец-пират, тот — герой-патриот…

— Да ты учитель! В этих делах не бывает великого или более великого. Есть величайший: тот, кому везет, будь он хоть жуликом!

— Короче говоря, мужчины, женщины, дети стали чинить и укреплять стены. Никогда прежде эллинам не приходилось видеть такой крепости! Будто ее воздвигали не руки человеческие, а сами боги! В мифе об этом говорилось так: построили ее самые блестящие боги из Додекады — великий Аполлон, бог волн суши (коней), и Посейдон, бог коней моря (волн!).

— Сам-то ты веришь этим сказкам?

— Еще чего!

— Тогда зачем же ты их сочиняешь?

— Делаю политику: чтобы поднять достоинство эллинов выше достоинства богов, раз смертные эллины смогли овладеть крепостью, построенной бессмертными богами! За ложь хозяева платят, а народы ей верят. И запоминают ее! В то время как правде они не верят (вот до чего вы их довели!) и забывают ее!

— Ты, видно, много знаешь!

— Такая у меня профессия!

Итак, миновал первый год, второй, третий, четвертый! Крепость не сдавалась, эллины же начали сдавать! И все больше падали духом. Ведь их убеждали в том, что они возьмут ее в течение нескольких месяцев! Но поскольку они разорили страну в первое же лето и ничего не посеяли, то теперь им нечего было есть. С наступлением страшной зимы, спустившейся с Гиперборейских льдов и со скалы Прометея, начался голод, и они стали совершать набеги сначала на ближние, а потом и на дальние страны вплоть до Бурсы и Фракии с целью воровства и грабежа. И конечно же, народы этих стран — ликийцы, фракийцы, фригийцы, дарданцы и множество других, всех не перечесть, — сделались врагами эллинов и союзниками троянцев. С каждым годом дела шли все хуже.

Тогда воины, которым все надоело, перессорились, разругались с царями, обманувшими их, и потребовали, чтобы их вернули на родину. Когда же на четвертом году в стане эллинов разразился мор, а первый герой Ахиллес повздорил с Агамемноном из-за каких-то бабьих дел, засел в палатке и перестал принимать участие в сраженьях, троянцы осмелели, вышли из крепости во главе с бесстрашным Гектором и отогнали эллинов к морю. А там горящими факелами и жестянками со смолой подожгли их корабли. Эллинское войско пригрозило царям, что если они не уедут вместе с ним, то воины перебьют их и уедут одни. В этот-то критический момент великий Одиссей и спас Элладу и ее честь.