Дневник москвича. Том 1. 1917-1920 - [123]

Население Петрограда уменьшилось за прошедший год на 300.000 человек. Разбежались от безработицы и голодовки.

Маханина все дорожает: вчера покупали уже по 16 р. Хороша и картошка: 5 р. фунт. Молоко 10 р. кружка. Мука ржаная 650–700 р. пуд. Хлеб черный 15–16 р. фунт.

Немецкие «белогвардейцы» шутить не любят. Спартаковцы разбиты, власть в Берлине наводит реакцию с очень сильным загибом вправо.

† Главари немецкого большевизма Карл Либкнехт и Роза Люксембург были арестованы, а потом убиты толпою демонстрантов, вырвавших их из рук правосудия (как принято говорить с точки зрения существующей власти) и учинивших этот прискорбный самосуд. По другим версиям, Либкнехт и Люксембург застрелены конвоем при попытке к бегству.

Вследствие этого события, вместо праздника Крещения, завтра готовятся обычные в таких случаях демонстрации с «обязательным» участием «всех, всех, всех» трудящихся, с флагами, похоронными и революционными песнями.

О продовольственном вопросе сам Ленин заговорил с тревогой. За вторую половину 18-го года было заготовлено хлеба 67,5 млн. пудов, но из них не вывезено и двадцати миллионов. Запасы для Питера стоят до сих пор на Волго-Бугульминской ж. д., их оттуда невозможно вывезти. «Изношенность подвижного состава ужасная. Положение транспорта отчаянное.» И вот новый лозунг Ленина: «Все на продовольствие и на транспорт»… Видно, и сам стал недоедать, как и большинство его поневоле-подданных.

6/19 января. Надо было побывать в Покровском монастыре. По праздникам трамваи теперь не работают, значит пришлось совершить пешее хождение; туда час и пять минут, а оттуда час и двадцать минут. Шел, между прочим, одним из переулков Рогожского района, свеженазванным в последнее время «Товарищеским», несмотря на это, там на двух грандиозных домах все еще сверкают золотом такие контрреволюционные вывески: «Гимназия ведомства учреждений Императрицы Марии» и «Училище имени Князя Щербатова». Товарищи из «Товарищеского» переулка не видят, значит, что у них под носом.

Плутая по этим новоназванным переулкам, не так давно и с древних времен называвшихся какими-нибудь «Хивами» или «Полуямками», думалось и о старом, и о новом, вспоминались отшедшие от мира сего родные и друзья, на душе были и скорбь и ропот. Молитва и грех. Да, да! молитва и грех: вслед за мысленным поминовением тех усопших, могилы коих в Покровском монастыре, помыслы перескочили на жизнь сих дней, на надвигающуюся нужду, и так захотелось тут же в пути найти сверточек фунта в три… керенок, и оставить их у себя, не предъявляя в Комиссариат. Вот ведь грехи какие!

Дорогой встретились две-три процессии с красными флагами, возвращавшиеся с бывшей Скобелевской площади. Внушительного ничего не было. Видно, что ходили по приказанию. А ведь бывало, чуть не вся Москва шла в этот день к Кремлю, к Москве-реке на Крестный ход — «на Иордань». Были и сегодня по Москве крестные ходы, но само собой уж не в таком составе. Много, много нашего брата «страха ради иудейска» пошло сегодня не в церковь, а на гражданское поминовение Либкнехта и Розы Люксембург.

На «Трубе» продавали сегодня гусей по 450 р. за штуку и кур по 150 р.

8/21 января. Украинскими советскими войсками, после 16-часового боя, взята Полтава.

Советские войска продвигаются к Оренбургу, очищен ими от красновцев железнодорожный участок Лиски-Поворино, но красновцы около Царицына и обстреливают его, а на севере красноармейцы «оставили» Нарву.

В Париже состоялось, наконец, открытие мирной конференции, председателем коей избран Клемансо.

Демонстрация протеста по поводу убийства Либкнехта и Люксембург, по-видимому, не удалась: даже в советских известиях нет намеков на грандиозность процессий, а очевидцы, т. е. мои же товарищи, участвовавшие в шествии работников водного транспорта, говорят, что им было даже «неловко», потому что рабочих почти не было, и пришли на Скобелевскую площадь будто бы только одни «водные» да «чрезвычайки». Правда, много было солдатских групп, но это не в счет. Где-где, а там-то сумеют заставить!..

9/22 января. Сегодня приказано праздновать. Поминают пионеров русской революции, выступивших в Петрограде 9 янв. 1905 г. под предводительством священника Гапона. Все закрыто. Десятиградусный мороз.

Вчера на пленарном заседании Московского совдепа оглашены «маленькие недостатки механизма». так например: запасы истощились для пшеницы и ржи до 77 вагонов, муки ржаной до 30 вагонов. Что касается масла, овощей, жиров и т. д., то здесь констатировано, что «дело безнадежно». Рыба заготовлена, и «остается ее только перевезти», но ее разбросано от Астрахани до Нижнего, в нескольких местах, 18 млн. пудов. Масса картофеля, вследствие забития им Московского железнодорожного узла, заражена мокрым грибком, и «картофель пропал». В советской России, по признанию представителя Комиссариата продовольствия т. Свидерского, «такого изобилия, даже главного продукта питания, хлеба, не имеется. Для покрытия всей потребности населения не хватает 40 млн. пудов хлеба… Все заготовки, идущие из Самарской губ., остаются в пределах ее, вследствие того, что разрушен мост через Волгу… Общая потребность в мясе советской России 935.000 п., а общее количество мяса, которым советская Россия располагает в тех пределах, какие существуют, определяется в 885.000 п., и, таким образом, потребность населения при таких условиях остается почти неудовлетворенной, так как все мясные запасы потребляются красной армией, и даже она полного пайка получать не может… Что касается масла, то у нас в советской России его нет…» Все надежды поправить дело на товарообмен, но и товаров у нас меньше, чем нужно. Общее количество мануфактуры, взятой на учет, вместе с той мануфактурой, которая может выразиться в 1919 году приблизительно в 800 млн. аршин разных тканей, и если исчислять население совдепии в 80 млн., то на человека придется всего только 10 аршин тканей. Калош будет выпущено не более 12,5 млн. пар, и это означает, что в городах, пожалуй, придется на человека одна пара, а в деревнях одна пара на 8 человек… Керосина в запасе у нас не более 900.000 пудов, т. е. им можно удовлетворить только