Дневник Гуантанамо - [102]
Сержант улыбнулась.
— Этот вопрос указан у меня в заявке.
— Но вы ведь знаете, что я под стражей с 2001! — сказал я.
Сержант была очень осторожной, даже слишком. Она всегда скрывала свое звание и имя и никогда не рассказывала о своих убеждениях. Лично мне этого было вполне достаточно, главное, чтобы она не начала мне досаждать.
— Мне нравится, как ты налаживаешь отношения, — сказала она, улыбаясь. У следователей есть тенденция входить в дом через окно, а не через дверь. Вместо того чтобы задать прямой вопрос, он спрашивает о чем угодно, что немного связано с главной темой. Я принял это как вызов и большую часть времени пытался понять, каков главный вопрос, и ответить на него. «На самом деле вы спрашиваете, что я…» — говорил я. И казалось, сержанту нравится этот короткий путь.
Но существовало ли когда-нибудь в истории человечества расследование, которое длилось бы более шести лет? Никто не мог рассказать мне ничего нового, я слышал все возможные варианты. Каждый новый следователь выдвигал смехотворные теории и лгал, но было видно, что они все выпускники одной школы: еще до того, как следователь открывал рот, я точно знал, что он или она собирается сказать или почему он или она говорит это.
— Я твой новый следователь. У меня огромный опыт. Меня прислали специально из Вашингтона, чтобы расследовать твое дело.
— Ты самый важный заключенный в лагере. Если будешь сотрудничать, я лично сопровожу тебя в аэропорт. Если не будешь сотрудничать, проведешь остаток жизни на этом острове.
— Ты очень смышленый. Мы не хотим держать тебя в тюрьме. Мы хотели поймать большую рыбку, отпустив маленькую вроде тебя.
— Ты не направлял самолет в здание, на твою причастность к теракту могут закрыть глаза после пяти минут беседы. США — величайшая страна на планете. Мы предпочитаем прощать, а не наказывать.
— Многие заключенные говорят, что ты очень плохой человек. Лично я им не верю. Но я хотел бы услышать историю с твоей точки зрения, чтобы защитить тебя должным образом.
— Я не против ислама, у меня много друзей-мусульман.
— Я помог многим заключенным выбраться отсюда; достаточно просто написать положительный отчет о том, что ты рассказал всю правду…
И дальше они бесконечно декламировали то, что декламировали другие следователи при встрече со своими заключенными. Многие арестанты не могли сдержать смех, когда им приходилось слушать эту чепуху, будто из «Дня сурка». На самом деле это было нашим единственным развлечением. Когда следователь сказал моему другу-заключенному: «Я знаю, что ты невиновен», — тот засмеялся в голос и ответил: «Я бы предпочел быть преступником и сидеть дома со своими детьми». Я уверен, что все что угодно теряет силу, если бесконечно повторяется. Когда вам говорят что-то вроде «ты самый опасный преступник на планете» впервые, скорее всего, это вас очень сильно пугает. Но если вы слышите эту фразу постоянно, с каждым разом страх отступает все дальше, и в какой-то момент она уже не производит на вас никакого эффекта. Она даже может начать звучать как ежедневный комплимент.
И все же давайте посмотрим на это с точки зрения следователя. Их буквально обучали ненавидеть нас, заключенных. «Эти люди — самые злые создания на земле… Не помогайте врагу… Помните, что они враги… Будьте осторожны, арабы — худшие люди, особенно саудовцы и йеменцы. Они жестокие, они дикари… Осторожно, не приближайтесь к ним и не говорите с ними, пока все внимательно не осмотрите…» В Гуантанамо следователи знают о потенциальном поведении заключенных больше, чем об их действительной значимости для разведки, поэтому американцам постоянно удавалось упускать самую банальную информацию о своих заключенных. Я сейчас говорю о своем личном опыте.
— ХШМ[121] говорил про тебя! — сказала мне однажды штаб-сержант Мэри.
— ХШМ не знает меня, как он в принципе мог сказать что-то обо мне? Просто прочитайте мое дело еще раз.
— Уверена, что знает. Я покажу тебе! — сказала штаб-сержант Мэри.
Но она так и не показала, потому что она ошибалась. Я слышал о подобных и даже более нелепых примерах, демонстрирующих, как плохо следователи знают заключенных. Правительство скрывало основную информацию об арестантах, преследуя какие-то тактические цели, а потом говорило следователям: «Заключенный, которым вы занимаетесь, вовлечен в террористическую деятельность и обладает важной информацией о прошедших и готовящихся терактах. Ваша задача — узнать все, что знает он». На самом деле я почти не встречал заключенных, которые были причастны к преступлениям против Соединенных Штатов.
Итак, есть следователи, которые готовы, обучены и натренированы встретить своих худших врагов. И есть заключенные, которых, чаще всего, схватили и передали службам США без какого-либо юридического процесса. Они содержатся в тяжелейших условиях, а потом оказываются в Гуантанамо по воле страны, которая заявляет, что охраняет права людей по всему миру, страны, которая, как подозревают мусульмане, делает все возможное, чтобы стереть ислам с лица земли.
Так что обстановка совсем не способствует любви и примирению. Здесь царит только ненависть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге, написанной на документальной основе, рассказывается о судьбе российских подводных лодок, причина трагической гибели которых и до сегодняшних дней остается тайной.
В своей книге Алла Валько рассказывает о путешествиях по Украине и размышляет о событиях в ней в 2014–2015 годах. В первой части книги автор вспоминает о потрясающем пребывании в Закарпатье в 2010–2011 годы, во второй делится с читателями размышлениями по поводу присоединения Крыма и военных действий на Юго-Востоке, в третьей рассказывает о своём увлекательном путешествии по четырём областям, связанным с именами дорогих ей людей, в четвёртой пишет о деятельности Бориса Немцова в последние два года его жизни в связи с ситуацией в братской стране, в пятой на основе открытых публикаций подводит некоторые итоги прошедших четырёх лет.
В этом сочинении я хочу предложить то, что не расходится с верой в существование души и не претит атеистическим воззрениям, которые хоть и являются такой же верой в её отсутствие, но основаны на определённых научных знаниях, а не слепом убеждении. Моя концепция позволяет не просто верить, а изучать душу на научной основе, тем самым максимально приблизиться к изучению бога, независимо от того, теист вы или атеист, ибо если мы созданы по образу и подобию, то, значит, наша душа близка по своему строению к душе бога.
Пережив самопогром 1990-х, наша страна вступила в эпоху информационных войн, продолжающихся по сей день. Прозаик, публицист, драматург и общественный деятель Юрий Поляков – один из немногих, кто честно пишет и высказывается о нашем времени. Не случайно третий сборник, включающий его интервью с 2014 по 2020 гг., носит название «В зоне риска». Именно в зоне риска оказались ныне российское общество и сам институт государственности. Автор уверен: если власть не озаботится ликвидацией чудовищного социального перекоса, то кризис неизбежен.
Автор, около 40 лет проработавший собственным корреспондентом центральных газет — «Комсомольской правды», «Советской России», — в публицистических очерках раскрывает роль журналистов, прессы в перестройке общественного мнения и экономики.
Он был палачом, был жнецом, он был другом и он любимым. Он Представитель смерти среди живых, он палач…. Он пал на войне, пал во власть своей покровительницы в ожидании найти покой. Но у Смерти иные планы на своего служителя, темные силы собираются вновь. Восстав из мертвых, Палач светлого города, закаленный самой Костлявой, готов вершить судьбы и забрать утраченные десятилетия в забвенье. Но ждут ли его друзья в новой жизни? Ждет ли его любимая, живы ли его близкие? И ждут ли они его вообще, спустя эти годы?..
Он – палач. Человек без чести и совести. Он – «темный жнец», отреченный от церкви. Он – друг светлого монаха и отличный повар, человек Короны и ее представитель перед Смертью, страх горожан и друг говорящего с духами. Он – враг светлого бога. И он чужд этому миру. Он – палач, проснувшийся без памяти, потерявший свое имя и свое прошлое, получивший только метку с Темной стороны и свое оружие. Его путь неведом ему, но ему помогает сама смерть в его нелегком пути. Его друзья – ведьмы, убийцы, монах и ворон. И он знает, что никто не отнимет у него права на счастье и будущее.
Последнее расследование Сэма Уоррена — первого детектива Тёмной Стороны.
Эту книгу заметили еще до публикации. Когда в 2013 году она стала одним из победителей национальной литературной премии «Рукопись года», критики назвали роман «Красные цепи» «урбанистическим триллером в стиле петербургского нуара, в котором сплелись детектив, рыцарские хроники и мистика» и призывали впечатлительного читателя быть осторожнее, «ибо эффект погружения мощный». Впрочем, каждый может сам решить для себя, что перед ним: мистический триллер, конспирологический детектив, роман ужасов — а заодно и проверить себя на впечатлительность.Петербург, наши дни.