Дневник его любовницы, или Дети лета - [20]

— На даче. А ты?

— А я в Городе.

— На природу не хочешь выехать? — спросил я.

— Старик!

Голос Глеба стал огорченным.

— С восторгом! Но у меня сессия…

Я тихо ругнулся в сторону. Совсем забыл, что июнь в университете горячая пора.

— Когда у тебя ближайший экзамен? — спросил я.

Глеб что-то мысленно прикинул.

— Через два дня.

— Можешь приехать ко мне? — спросил я.

— Когда? — не понял Глеб. — После экзамена?

— Нет. Прямо сейчас.

Несколько секунд он обдумывал приглашение. Очевидно, люди, общающиеся много лет, обладают способностью улавливать флюиды собеседника в телефонной трубке, потому что Глеб спросил:

— Это срочно, да?

— Да, — ответил я твердо.

— Ага, — пробормотал мой приятель.

Подумал еще одну минуту и оповестил:

— Приеду через час. Раньше не получится. Продержишься?

— Постараюсь, — ответил я, чувствуя, как с плеч обрушилась каменная глыба. — Глеб!

— Ау! — откликнулся приятель.

— Есть просьба.

— Валяй.

Я взялся рукой за лоб. Главное, ничего не упустить.

— Ты помнишь что-нибудь из своего медицинского прошлого? — спросил я негромко.

Глеб насторожился.

— Ну?..

— Не нукай, а слушай внимательно! Рану перевязать сможешь?

— Какую? — спросил Глеб очень деловито.

— Огнестрельную…

Он судорожно выдохнул воздух:

— Тошка, ты в порядке?

— Я — да, — ответил я, сделав акцент на местоимении.

— Ага! — сообразил Глеб.

— Сможешь или нет?

— Рана сквозная?

— Нет. Но пулю я уже сам вынул, — поторопился уточнить я.

Глеб снова судорожно вздохнул.

— Ты вынул пу…

Он невольно закашлялся.

— Вынул, — подтвердил я нетерпеливо. — Я боюсь другого. Понимаешь, человек потерял много крови. И еще боюсь заражения. Ты можешь что-то сделать в амбулаторных условиях?

— Я посмотрю.

— Отлично.

Я с облегчением перевел дух.

— И еще.

— Да?

Я почесал кончик носа.

— Глеб, мне нужно, чтобы ты привез с собой пару человек.

— Что?..

— Нет-нет, — успокоил я приятеля. — Никакой круговой обороны нам занимать не придется! Просто будет лучше, если в доме будет много народу. Гарантия спокойствия.

Глеб молчал. Я понимал, какие чувства обуревают приятеля, поэтому поторопился добавить:

— Ничего опасного! Гости отдохнут, шашлыки пожарят, пива напьются…

— В общем, пикник на обочине, — подвел итог Глеб.

— Что-то вроде того, — согласился я.

Глеб помолчал.

— Пару человек я найду, — сказал я неохотно. — Не гарантирую, что они тебе приглянутся.

— Вези кого угодно! — ответил я.

— Ладно.

— Да, еще…

Глеб застонал.

— Ничего сложного! — заторопился я с объяснениями. — Нужно по дороге заехать в магазин и купить продукты для гостей. У меня на всех не хватит.

— Ладно.

— Не забудь пиво!

— Ладно.

— Ящик, не меньше!

— Понял! — рявкнул Глеб и разъединился.

— Вот и славненько, — договорил я, обращаясь в пространство. Сложил аппарат и сунул его в карман джинсов. На душе стало значительно легче.

Через час ко мне приедет подмога. Всего через час. Как это говорилось в популярной красноармейской сказке: «Нам бы день простоять, да ночь продержаться…» А от меня такого подвига не требуется. Нужно продержаться час, не больше. Через час раненого осмотрит врач, пускай не с высшим образованием, но все же профессионал, в отличие от меня. А еще по дачному участку будут шляться двое мужчин, пьющих пиво и жрущих шашлыки. Это хорошо. Это именно то, что нужно. «Антураж» называется.

Сеня с бойцами на дачу не сунутся, если увидят, что у меня здесь филиал вавилонского столпотворения. Значит, пару дней я могу выиграть.

А что потом?

Вопрос поставил в тупик, но я сердито потряс головой и отогнал ненужные мысли. Разобраться бы с ближайшими проблемами, а дальше видно будет.

Я послонялся по участку, ни на мгновение не забывая, что за мной могут наблюдать. Пару раз зашел в дом, посмеялся из окон разным хохотом, имитируя присутствие нескольких человек. Никогда не подозревал у себя таких способностей к перевоплощению. Попробовал включить компьютер и поработать, но, как вы сами понимаете, поработать не удалось.

«Прощения просим», — язвительно сказал мой несчастный мозг, измученный событиями последнего часа. И отключился. Я вырубил машину и снова немного побродил по участку. Несколько раз подходил к воротам, заглядывал в глазок, проверял обстановку.

Чисто, как говорят разведчики.

Пару раз заходил в подвал, чтобы посмотреть, как себя чувствует раненый. Раненый пребывал в обмороке и о своем состоянии сообщить ничего не мог.

Час разлился, как расплавленная резина, как сибирская река, не имеющая берегов в половодье. Но всему на свете приходит конец, и, когда снаружи раздался короткий требовательный автомобильный сигнал, я чуть не скончался от счастья. Бросился к воротам, дрожащими руками отпер замок, выдернул его из ушек засова, распахнул чугунную створку.

Напротив меня стояла подержанная «ауди» Глеба.

— Прошу, — сказал я радостно и посторонился.

Свою собственную «ниву» я отогнал в сторону гораздо раньше, когда искал, чем себя занять.

Глеб въехал во двор, припарковал машину рядом с моим мустангом. Вышел из салона, хлопнул дверцей и хмуро спросил:

— Ты в порядке?

— В полном! — заверил я. — А ты?

— Я тоже.

— Гостей привез?

— Привез двух двоечников, — ответил Глеб. — Сказал, что глаз с них не спущу до экзамена. Будут здесь готовиться. Под моим присмотром.