Дневник для Стеллы - [236]
Свифт — мисс Эстер Ваномри
Ларакор, 8 июля 1713
Я пробыл в Дублине всего только две недели, был очень болен и не отдал ни единого визита в ответ на сотню, сделанных мне: правда, все они предназначены были декану и ни один — доктору Свифту. Я езжу верхом здоровья ради и, мне кажется, чувствую себя несколько лучше. Мне ненавистна даже самая мысль о Дублине[1161], и я предпочитаю хижину с земляным полом огромному тамошнему дому, который, как меня уверяют, принадлежит мне[1162]. Ваше последнее раздраженное письмо я получил. Однако, покидая Англию, я ведь сказал вам, что постараюсь забыть все, с ней связанное, и буду писать как можно реже. У меня и в самом деле было намерение написать всем моим друзьям, но по нездоровью я не смог его пока выполнить. Большую часть времени, которое я пробуду в Ирландии, я собираюсь провести здесь, в хижине, в которой пишу вам сейчас, и не покину пределов этого королевства пока меня не позовут; если же в дальнейших моих услугах не нуждаются, то я никогда больше не увижу Англию. В первые дни по приезде сюда я думал, что умру от досады, и, когда меня рукополагали в деканы, испытывал ужасную тоску, но теперь это чувство начинает притупляться и сменяется безразличием. Моя тропинка у реки необычайно живописна, а канал сейчас во всей своей красе, я вижу, как в нем играет форель. Что происходит в Дублине, я не имею ни малейшего представления, что же касается Лондона, то мистер Форд очень любезен и постоянно сообщает мне все тамошние новости. Как вижу, вы ко всему еще и хороший политик, а посему я позволю себе высказать вам свое глубокое убеждение, что если бы известная вам вещь[1163] была напечатана сразу же после заключения мира, министры несомненно могли бы избежать того, что потом воспоследовало. Однако теперь мне более пристало ухаживать за ивами и подрезать изгороди, нежели совать свой нос в государственные дела. Мне надобно приказать одному из моих работников отогнать вторгшихся на мой остров коров и закончить рытье защищающей его канавы, а это, согласитесь, для деревенского викария более подобающее занятие, нежели отбивать нападки враждебной партии и защищаться от ее интриг. И, кроме того, мне надобно сейчас принять горькое лекарство, дабы излечить голову, пострадавшую от горького лекарства, коим меня попотчевали в Лондоне. Как подвигается чтение Давилы? Известно ли вам, что Джонни Кларк[1164] избран помощником мэра нашего города Трима и что на следующей неделе у нас состоится очередная выездная сессия суда, которая будет отмечена достославными свершениями; и что мне придется по сему случаю одолжить лошадь, дабы встретить судей; и что Джо Бомонт и все прочие молодцы, которые смогут достать лошадей, тоже поедут? В школе мистера Уорбертона что-то маловато стало учеников. Мистер Персивал[1165] достроил вторую половину дома, но, по мнению соседей, она никуда не годится. Мистер Стирс собирается поселиться в доме мистера Мелтропа, а вдова Мелтропа, видимо, переедет в Дублин[1166]. Может эти новости вам и не по вкусу, но ничего лучшего у меня нет, так что отправляйтесь к своим герцогам и герцогиням и оставьте меня в обществе славных ребят Бамфорда и Патрика Доллана из Глэндуггана. — Adieu.
Свифт — мисс Эстер Ваномри
Верхний Леткомб близ Уонтейджа в Беркшире[1167],
8 июня 1714
Как видите, я лучше своих обещаний и пишу вам, хотя не прошло еще и недели с тех пор, как я поселился в доме, где сейчас нахожусь. Мне почти нечего рассказать вам о здешнем моем житье, и с тех пор, как я уехал из Лондона, я ни от кого не получил ни строчки, чему, признаться, весьма рад. Но сказать вам по правде, я едва ли пробуду здесь столько, сколько первоначально предполагал. Живу я в доме пастора, которого очень люблю, но он такой сумрачный и задумчивый человек, отчасти по своей натуре, а отчасти от уединенной жизни, что я, пожалуй, скоро и сам заражусь от него сплином. Не желая его стеснять и из расположения к нему, я не хочу, чтобы ради меня он отказывался от своих привычек, а посему мы неизменно обедаем с ним между двенадцатью и часом. В восемь мы едим немного хлеба с маслом и выпиваем по стакану эля, а в десять он укладывается спать. Вино в его доме не водится, кроме той малости, что я ему прислал, им-то мы и угощаемся с ним по пинте на двоих, да и то через вечер. Жена его вот уже месяц как гостит у своего отца в двадцати милях отсюда и в ближайшие десять дней не вернется. Я никогда ее не видел, и, возможно, что с ее приездом буду чувствовать себя здесь более стесненно. Целый день я читаю или гуляю и, пожалуй, за три дня не произношу столько слов, сколько написал вам сейчас, так что, коротко говоря, у меня есть умысел улизнуть в Ирландию, если только я не возымею большую склонность к такому образу жизни, столь во всем отличному от того, который я вел до сих пор. С того дня, как мы с вами виделись, я не написал никому ни единого слова. Буду весьма рад получить от вас весточку, не потому, что вы в Лондоне, но как от друга, ибо за тамошние новости я не дам и трех пенсов и с тех пор, как я здесь нахожусь, ведать ни о чем не ведаю. Претендент или герцог Кэмбридж
