Дневник 2002–2006 - [11]

Шрифт
Интервал

не получается.


«Судьба есть господство, сведенное к своей чистой абстракции, причем мера разрушения равна в ней мере господства: такова судьба как несчастье». (Т.-В. Адорно)


5 июня

Шел домой и у метро видел два милицейских микроавтобуса и лужи крови на асфальте.


9 июня

У Дениса все еще подозревают рассеянный склероз.


10 июня

Философ на войне. Фронтовые дневники Витгенштейна.

<Такого-то числа> Сидел в окопе, читал такую-то книгу, занимался онанизмом.

<Такого-то числа> Вылавливал вшей, занимался онанизмом.

<Такого-то числа> Занимался онанизмом.

<Такого-то числа> Занимался онанизмом, сидел в окопе, раздумывал над важной философской проблемой.

<Такого-то числа> Разглядывал солдата, симпатичный, занимался онанизмом, вылавливал вшей.


Сегодня шел на работу в ИМЛИ по Поварской ул. Заметил смешную старушку, шедшую по другой стороне улицы. В черных полусапожках, красном платье, с лицом, размалеванным, как у фарфоровой куклы (алые румяна, вишневая губная помада, темно-фиолетовые тени). Старушка бодро размахивала руками и, казалось, что-то бормотала себе под нос. Потом она перешла на мою сторону улицы, и оказалось, что она не бормотала, а пела. Веселую песенку на французском языке. В старушке я признал сотрудницу моего отдела, специалистку по французским сюрреалистам. Она весело крикнула мне: «привет!», помахала ручкой и пошла дальше по направлению к Институту, напевая свой шансон и весело размахивая руками. Я был от увиденного в таком ужасе, что решил не ходить на работу.


11 июня

Инструкция для больных рассеянным склерозом: «Если вы сами не в состоянии надеть презерватив, не стесняйтесь попросить партнершу надеть презерватив на ваш пенис. Она, несомненно, отнесется к вашей просьбе с должным пониманием».

Вечером было очень красивое небо.


За ужином спрашиваю бабушку, не хочет ли она поехать в Храм Христа Спасителя посмотреть на мощи очередного святого, с помпой привезенные в Москву? Бабушка: я же сама как мощи, зачем ехать, если достаточно просто на себя в зеркало посмотреть?


Вечером спросил симпатичного мол. человека, подсевшего ко мне в автобусе, сначала: который час, а потом: какой у него одеколон. Он смирно ответил на оба вопроса. Было неловко. Он не отсаживался. Я достал из портфеля «Фрагменты речи влюбленного» Барта, стал сигнализировать именем автора/названием книги. Но мол. человек был из тех, кому имена на обложках не говорят ровным счетом ничего.


13 июня

В день независимости России с утра по телевизору ритуальные церемонии в духе тоталитаризма.

Вечером: заблеванное метро, автобусы-троллейбусы, полные пьяными мужиками, бритоголовые, несовершеннолетние девки с пивом, пидоры парами.

Праздник шагает по стране.


Вчера, на Строгинском мосту наш автобус поравнялся с белым фургончиком, из окна которого высовывалась черная лохматая собачонка и лаяла на обгонявшие фургончик машины. За рулем сидел парень в черной нацистской каске, в черных очках, белой рубашке и черной лентой со свастикой на рукаве. Когда водители проезжавших автомобилей сигналили его собаке, парень вытягивал руку в нацистском приветствии. В автобусе всем было почему-то смешно.


15 июня

Удаляли зубной нерв. Перед посещением стоматолога от волнения проблевался. Доктор был хороший. Сначала мягким голосом рассказывал обо всех своих сегодняшних пациентах, потом держал меня за руку, а потом ласково вытирал кровь с моего подбородка марлевым тампоном, и другим — пот со лба и шеи. А вот трясти перед моим носом удаленным нервом было необязательно.


Волнительное проникновение бормашины в костную ткань. Если Фрейд соотносил вырывание зубов с символической кастрацией, то тогда понятно, почему он попросил смертельную дозу морфия после того, как ему удалили сразу полчелюсти.


Ощущение, что жизнь проходит мимо. Шел домой, заметил, что большая луна, похожая на кусок масла, висит низко. Кажется, до нее можно было достать рукой.


С утра звонили студентки. Напросились в гости. 25 человек.


16 июня

В метро меня остановила сектантка с соответствующим лицом и стала крутить передо мной двуязычной библией, которую, видимо, хотела мне продать; спросила, что я хочу знать о библии. Я сказал, что знаю много, потому что изучал в своем вузе предмет Библия и культура. Я думал, что на этом наш с ней разговор окончится и хотел пойти дальше по своим делам. Но сектантка догнала меня, хотела обсуждать со мной библию. Спросила, что я думаю о современном состоянии мира, и я ответил, что мир на всех парах неумолимо мчится к апокалипсису. Она поправила меня, сказала, что апокалипсис — это откровение, а библия говорит о конце света Армагеддоне. Я парировал, что разницы никакой, мы все погрязли во грехе, и только второе пришествие Христа спасет мир от скверны и греха. Она довольно кивнула головой. Потом спросила, знаю ли я о знаках, которые возвещают о конце света? Я сказал: эти знаки записаны в откровении. Она таинственным шёпотом спросила: а что это за знаки? Я рассказал ей о Чернобыле и падающей звезде, реке Полынь и трех всадниках апокалипсиса. Тогда она решила потрясти мое воображение и сказала: а вы знаете, что Господь подает нам эти знаки уже с 1914 года? Я сказал: да, знаю, а перед первой мировой войной вообще в небе появились три кометы. Тогда сектантка спросила угрюмо: а знаю ли я, для чего в мир был послан Иисус? Что я думаю по поводу Иисуса? Знаю ли я по какую сторону Иисус сидит у трона Господня в Царствии небесном? На что я отвечал: Как же Иисус может сидеть где-нибудь отдельно от Господа, если он с ним одно и то же? Этот вопрос поверг сектантку в уныние, потому что на мозгопромывочном сектантском семинаре ее такому не учили. Но она быстро нашлась и воскликнула, чуть не плача: нет, как же такое может быть? Иисус и Господь не одно и то же!


Еще от автора Александр Викторович Маркин
Лион Фейхтвангер: об авторе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дневник 2006–2011

Второй том дневника Александра Маркина, московского филолога-германиста, специалиста по творчеству Альфреда Деблина.Мать насмерть застирала младенца в стиральной машине! Женщина годами прятала трупик новорожденного в морозилке! Повседневность Маркина колеблется между трагедией и мелодрамой. Современная московская версия «Физиологии Петербурга». Патография постсоветской жизни.


Рекомендуем почитать
Время ангелов

В романе "Время ангелов" (1962) не существует расстояний и границ. Горные хребты водуазского края становятся ледяными крыльями ангелов, поддерживающих скуфью-небо. Плеск волн сливается с мерным шумом их мощных крыльев. Ангелы, бросающиеся в озеро Леман, руки вперед, рот открыт от испуга, видны в лучах заката. Листья кружатся на деревенской улице не от дуновения ветра, а вокруг палочки в ангельских руках. Благоухает трава, растущая между огромными валунами. Траектории полета ос и стрекоз сопоставимы с эллипсами и кругами движения далеких планет.


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.