Дневник. 1923–1925 - [22]
Мейчик очень любезно мне их дала. Заехал домой и с О[льгой] Л[авровной] к обеду к Рахманиновым. Самого не было в N[ew] Y[ork’е]. Были Лужский, Женя с женой, Москвин[406] и Книппер. После обеда я и Книппер пели старинные русские дуэты, она — фр[анцузские] bergerettes’ы[407] под мой аккомп[анемент]. Solo я не пел. Пел еще Москвин хором[408]. Было не весело, и я был очень усталым. После чая в 12 ч[асов] уехал домой. Обед чрезвычайно вкусный: пирог, салат из креветок, евр[ейская] икра (из грибов), turkey[409] с каштанами и sweet potato[410], салат с помидорами и ананасное и слив[очное] мороженое, виски, наливки и champagne[411].
Пел я неважно после 3-х мес[яцев] перерыва. Видел сон — семью Ковалевских, кот[орая] умерла (4 чел[овека]) сразу от как[ой]-то заразной болезни, а я оставил у них кисти и краски. Жуть. Фигурировала и мама. Откуда такая старина? Изабелла стала чрезв[ычайно] толстой, комичны ее серд[ечные] страдания в этом возрасте. Мейчик похожа на бегемота.
11 февр[аля], понед[ельник]
Ездил на выставку, но нас не снимали, как предполагалось. Вернулся рано и занимался своими картинами, подбирал для них багеты, взятые на дом, мыл их и т. д.
Вечером на «Смерти Пазухина»[412], в кот[орой] Москвин был великолепен. Книппер играла любовницу Пазухина в 1-й раз. И какая бесподобная вещь![413] Чудесен был и Грибунин[414] в роли чиновника-мерзавца. Ходили поздравлять актеров за кулисы. Там познакомился с Mrs. Hapgood[415]. Она со мной сказала всего два слова, но пригласила к себе на воскресенье. Я не пойду — she paid me too little attention’a[416].
Пили чай дома.
12 февр[аля], вторн[ик]
Второй день снег лежит. С утра поехал на выставку. Опять снимание нас отложено. Делали еще трияж[417], отбросили картин 20. Приходил некто Davies из как[ой-то] газеты, и я давал ему объяснения и слушал его советы относ[ительно] выставки и продажи. В половине 3-го поехал в театр брать билеты. Оттуда в дом Конов на 5>th Avenue, где у Сорина мастерская. Он показывал мне все свои вещи и очень волновался. Я их очень одобрил, но дал несколько советов; он действ[ительно] сделал большой шаг вперед, стал лучше рисовать.[418] Был со мной чрезв[ычайно] любезен. Оттуда домой, обедал, Женя притворился пьяным после чествов[ания] Сытина по сл[учаю] именин (меня не могли отыскать) и был весел. Поспав с час, к 10-ти поехал к Mrs. Gree[419] рисовать ее руки. Набросал неск[олько] раз омерзительно, огорчился и уехал; она была одна. Потерял час, т. к. поехал не на том subway, возвращался и т. д. — все под землей. О[льга] Л[авровна] напоила меня чаем. Написал А[нюте] открытку. Сегодня радостное ее письмо: Женька телеф[онировал], что свободен!
13 февр[аля], среда
Had <…>[420] w[et] dream[421]. Немного <…>[422]. Потом видел во сне Мифу. Ездил на выставку, потом свез фотографу портрет Женьки. Оттуда на 7>th Avenue в худ[ожественный] магазин Lee. Купил лак и инструмент для натягивания холста. Домой около 3-х. Пил кофе, спал. Читал № Dance Lovers’a[423]. К обеду приехала певица греко-бразильянка Gianocopolis, жена Сталя[424] симпатичная, полная женщ[ина] лет 30-ти с хвостиком. Вкусный обед, после котор[ого] приехала Наталья Алекс[андровна] с Ириной Серг[еевной] и Капустины, и супруг М. (?). Приятно болтали. Певица увезла А[нютины] букетики показать г-же Lanier, миллионерше.
14 февр[аля], [четверг]
К 10-ти к фотографу. Там служит приятная г-жа Скрябина. Снимали нас группой и порознь каждого в 6-ти позах. Оттуда с Gree в ред[акцию] Vanity Fair[425], но не застали изд[ателя] Кроуниншильда[426]. Видел там портрет Гью. Оттуда на выставку к Montross’у[427], где выставлены очень скверные картины — Picasso (новые его), Матисс, Bonnard, Шагал, Marie Laurencin[428] и др[угие]. Всё невероятно ничтожно. Оттуда на выставку за порт[ретом] Женьки и с ним к рамочнику. Выбрал овальную раму. Потом к 3-м домой, шел снег. Дома пил кофе, спал, читал Dance Lovers, опять спал — до обеда. После обеда с Женей наклеивал мою мал[енькую] миниатюру м[асляными] крас[ками] на медн[ую] пластинку, он уехал, я опять читал, написал письмо А[нюте]. Взял ванну, потом до 1½ болтали и сплетничали до прихода Жени.
15 февр[аля], пятн[ица]
Встал,[429] позднее решил работать. Не сразу. Прочел неск[олько] страниц «A Portrait of the Artist as a Young Man»[430] James Joyce’a. Рисовал poster до половины 6-го.
Нарисовал поряд[очную] пошлость — летящую крест[ьянскую] девушку среди берез. Спал немного. После обеда поехали в Худ[ожественный] театр. «Enough Stupidity in Every Wise Man»[431]. Очень хорошо. Станиславский, Лужский, Москвин, Качалов[432], Леонидов[433]; Книппер, Шевченко[434], Грибунин (в ж[енской] р[оли] — Манефы). Чудесная пьеса. Качалов стар для его роли. В антракте видел и гов[орил] с Зилоти. После чая дома показал афишу Жене — он одобрил. На ночь читал в постели неск[олько] страниц из книги Joyce’a.
16 февр[аля], суббота
Встал в 10 ч[асов]; в 11 с половиной начал работать, предв[арительно] показав рисунок Ел[ене] Конст[антиновне], котор[ая] тоже его одобрила. В краске плакат стал еще хуже, я пришел в огорчение и решил предложить воспроизвести одну из картин Кустодиева — «Карусель»
Дневник художника, участника объединения «Мир искусства» Константина Андреевича Сомова (1869–1939) — ценнейший источник по истории русского искусства. В эту книгу вошли записи петроградского периода 1917–1923 г. Публикация сопровождается предисловием, развернутым комментарием, указателем имен, аннотированными фотографиями, различным справочными материалами.
Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.