Дневник. 1923–1925 - [121]
И в самом деле!
9 ноября, понед[ельник]
Дождь. Встал в 10 часов и после кофе у bistro поехал в «лавочку Г[иршманов]». Обменивал 15 дол[ларов] = 376 fr[ancs]. По дороге обратно в лавочку встретил Т[атьяну] С[ергеевну], обрадов[авшуюся] и даже покрасневшую, увидев меня[2942].
Была со мной страшно нежна. Потом она зашла в лавочку, говорила о делах с Г[иршманом]. Потом я ее провожал в ее банк. Она меня упрекала — я ей объяснил, как обе они были со мной нелюбезны. Она оправдывалась, говорила, что скучала, ждала, была одинока, — и как я жесток. Я обещал ей придти в 5 часов.
Поехал завтракать к Г[иршма]нам. Оттуда на rue Bonaparte за картоном и encres en couleur[2943] и к Sennelier за бумагой. Зашел домой. Да! В лавочке утром видал еще Бархана, кот[орый] вернул мне 4 м[ои] акварели.
Около 5-ти был у Т[атьяны] С[ергеевны] и Ир[ины] С[ергеевны]. Обе меня страшно упрекали, но были charm personified[2944]. Заходил и Lieven. Просидел часа 2.
Поехал к ужину к Г[иршма]нам и с ними к Самойленкам. Там ее сестра с мужем Мирзой. Потом пришел Зиновий Пешков, командир Иностр[анного] легиона в Марокко, однорукий сын или пасынок М. Горького[2945]. Маленький лысый брюнет, франтовато одетый, не воинственный нисколько на вид. Он мне рассказывал о героизме и преданности его легионеров. Все болтали, дамы говорили пакости и м[ежду] пр[очим] расск[азали,] как (Генр[иетта] и Фатьма) на границах таможен[ные] чиновники нашли у них capotes anglaises[2946] (у одной — на финл[яндской], у другой — в Америке) и как второй сказали по-немецки: «Schande, haben Sie einen Mann»[2947]. Вернулся к часу на taxi и на ночь принял лепешку nopiriné’y[2948], т. к. простудился и [начался] насморк.
10 ноября, вторник
Выпив кофе у bistro и отослав petit bleu[2949] Патон-Верховской, уехал домой. Дома письма от Анюты, Елены и от Лиссима с просьбой пожертвовать рисунок для благотворительной цели, что я не сделаю. Приехал простуженный, весь вечер рассказывал им про Париж. Лег рано спать.
11 ноября, среда, и 12 [ноября], четв[ерг]
Не работал. Читал «Les enfances royales»[2950] и «T.S.V.P.»[2951] — сборник анекдотов, из кот[орых] мало забавных. Наклеивал бумагу на доску. Получил письма от Анюты и от Жени, он просит меня одолжить ему 500 д[олларов], на что я ответил сейчас же и, конечно, согласием. Пишет, Стейнвею будто мой портрет нравится. Продали на базаре Бекешку[2952] — козлика, — я даже не успел с ним проститься.
13 [ноября], пятница
Выпал первый снег. Было очень красиво. Трава, и не все листья опали. Работал для обложки Die Dame. До темноты. Сидящую даму с папиросой в руке в robe de style[2953]. На первый раз[2954] — выходит гадость. Делал по наброску с Фокиной. Топилась печь, было тепло и уютно. Разбирал по сюжетам вырезки картинок из N[ew] Y[ork] Times’a.
14 [ноября], суббота
Начал писать тушью: красное платье на голубом диване. Работал до приезда в 3 ч[аса] молодого американца, Ben Goodrich Read’a, нового друга Мифа. Приехал он в белых перчатках, с палкой, маленький, большеголовый, некрасивый, но свежий для св[оих] 24 л[ет]. Он изучает на place des Vosges в америк[анской] школе inner decoration[2955]. Привез вкусный мармелад. Разговорчивый, очень музыкальный.
Все время пел очень верно детским голоском отовсюду — из оперы, оперетты, шансонетки и т. д. Рассматривал мои воспроизведения, «Le livre de la Marquise»[2956] — это Миф меня рекламировал. An aunt[2957].
Перед сном облачился в голубую пижаму. Миф положил его с собой.
15 ноября, воскресенье
Все встали поздно, в особ[енности] Read. После кофе-чаю для Read’a он с Мифом пошел гулять. Обед, за кот[орым] пили коньяк, и опять пение Read’a. Я все время работал до темноты, а Read лежал на диване с Мифом. В 4.20 (для автом[обиля] было темно) мы втроем пошли пешком в Tillières, почти все время болтали — я ради прогулки и чтобы Мифу не надо было идти домой одному. Когда мы были [в] Tillières’е, было уже совсем темно, я очень устал, т. к. американца несло — и он, как ни старался, не мог идти моим шагом. Пили в кафе: они — Сassis, я — кофе. Проводили его и пошли, с фонарем, домой под ручку. Миф рассказал, что было ночью. The <…>[2958]…
Вернулся домой не очень усталый, лег на диван, но скоро пришла вся семья Petit c George’м и дочерьми, и племянницей Andrée — странной и неинтересной рожей. Пили вино, а M
16 ноября, понед[ельник]
Солнце светило почти целый день. Я работал, а молодые поехали в Verneuil покупать кроликов. К часу мы были в мэрии из-за carte d’identité[2961]: надо было иметь двух лиц для référence[2962], и мы немного беспокоились, что писарь и учитель Pinel или мэр нам будут чинить препятствия. Но кажется, нет — вышло из разговора с ними. Один референт
