Длинный путь, трудный путь - [13]

Послышалось бряцанье цепей постромков и беззлобные ругательства погонщиков мулов, пока животных освобождали из фургонов и уводили в упряжках. Оверстрит повернулся к оставшимся солдатам.

— Теперь выстроите фургоны дышлами к воротам. Торопитесь! Нам нельзя терять ни минуты.

В течение четверти часа фургоны были поставлены бок о бок, задними бортами к квадратному главному зданию. Сопровождаемые конвоем, вернулись погонщики мулов. С конвойным отрядом пришел Уиллер, по-прежнему одетый в голубую форму.

— Не возражаете, лейтенант, если я сделаю перерыв и переоденусь в приличную одежду? Я краснею от стыда каждый раз, когда бросаю взгляд на желтую полоску, идущую вдоль этих штанин.

Жалоба, произнесенная солдатом в его протяжно-ленивой манере, вызвала улыбку на лице Оверстрита и немного разрядила обстановку.

— Давай живее, капрал. Насколько я понимаю, с этого момента ты произведен в капралы.

Лейтенант бросил быстрый взгляд на запад. Солнце почти касалось верхушек гор, и тонкие облака отсвечивали пурпуром на фоне пламенеющего неба.

— Мы начнем нагружать фургоны прямо сейчас, — обратился он к своим солдатам и к пленникам. — И будем грузить всю ночь, если понадобится. Мы должны быть готовы отправиться в путь утром, во что бы то ни стало.

5. Заложница

Часть солдат-янки оправились поднимать из тоннеля ящики с оружием, бочонки с порохом и коробки с детонаторами. Другие северяне принимали снаряжение возле люка и выносили на улицу, чтобы грузить в фургоны. Один раз пришлось прерваться на короткий перекус; пленники и охранники вместе ели горячую пищу, приготовленную из продуктов, найденных в добавочном фургоне.

С наступлением темноты мужчины зажгли фонари и свечи и продолжали трудиться, потея и чертыхаясь, в мерцающем оранжевом свете. Фургоны нагружались доверху и крепко затягивались брезентом поверх ободьев.

Оверстрит позволил капитану-янки, которого звали Террел Пэйс, наблюдать вместе с ним. Пэйс пятнадцать лет назад покинул Вермонт, десять лет назад — Пойнт, и два года провел в жестоком холоде и жгучей жаре, которые сменяли друг друга на территории Нью-Мексико.

— У вас нет ни малейшего шанса, Оверстрит, — сказал он. — Отвага заменяет вам здравый смысл, и это убьет вас. Если вы думаете отправиться на запад и наткнуться на свои собственные отряды, забудьте об этом. Большая часть бригады Сибли находится по другую сторону Рио-Гранде, пробивая себе путь назад к форту Блисс в Техасе. По этой стороне идут Союзные войска Кэнби. Солдаты армии северян поймают вас прежде, чем вы достигнете реки.

— Мы пойдем на юг, — упрямо сказал лейтенант. — Мы можем получить помощь в форте Слэнтон.

Пэйс улыбнулся.

— Попробуйте, лейтенант. У форта Слэнтон тоже есть хороший шанс оказаться в руках Союза прежде, чем вы доберетесь до него.

Лейтенанта охватило беспокойство. Он не осознавал, что ситуация была настолько скверной. Конечно, была вероятность, что офицер лжет. Но Оверстрит понимал, что вероятность эта ничтожно мала, настолько мала, что на нее не стоило и рассчитывать.

Тогда остается одно направление, мрачно решил он. Им придется оставаться по эту сторону водораздела Пекос и миновать форт Слэнтон. Они попытаются провести фургоны через Гваделупу и войти в форт Блисс с востока. И на протяжении всего этого извилистого маршрута им никто не поможет. Никто, кроме Господа Бога.

Почему эта мысль так поразила его, подумал он вдруг. Долгое время ему даже не приходило в голову просить помощи у Бога…

Со стороны внутреннего дворика внезапно послышались крики. Выпучив глаза от возбуждения, к Оверстриту подбежал дружок Хатчета, Далтон Корбелл.

— Лейтенант, Тилли зовет на помощь! Говорит, один из мексиканцев Шафтера сбежал.

Ведя офицера Пэйса перед собой, Оверстрит поспешил к зданию и вбежал в комнату, где он оставил гражданских под охраной. Охранник, Тилли, еще не совсем пришедший в себя, растерянно потирал затылок. Оверстрит увидел ликующий огонь в глазах Линды Шафтер. Тонкая улыбка прорезала морщинистое лицо старого разведчика. Оверстрит быстро пересчитал людей и обнаружил, что один отсутствует.

— Мне очень жаль, сэр, — сказал охранник, кривясь от боли. — Я решил, что смогу подружиться с Шафтером, и чересчур расслабился. Кто-то ударил меня по голове, так что я почти потерял сознание. К тому времени, как мне удалось встать на ноги, один из мексиканцев сбежал.

Оверстрит в гневе шагнул к старику с искалеченной рукой. В прищуренных голубых глазах хозяина ранчо он увидел торжество.

— Теперь у вас точно ничего не получится, лейтенант. Я послал за подмогой Филиппа Шавеза, одного из лучших своих людей. Вам ни за что не найти его в темноте. А он найдет дорогу. Ему не составит труда поймать чью-нибудь сбежавшую лошадь. И как только он найдет какой-нибудь отряд Союза, армия будет у вас на хвосте.

Техасец Корбелл взревел от ярости. Он был сделан из того же теста, что и его дружок Хатчет. Схватив разведчика за кожаную рубашку, он поднял его в воздух и впечатал свой кулак в живот старика.

Оверстрит схватил солдата за шинель и оттащил в сторону.

— Черт возьми, Корбелл, прекрати! Хочешь, чтобы я отправил тебя к Хатчету?