Длинные тени советского прошлого - [78]

ГЛАВА 6. ЧУТЬ-ЧУТЬ ИЗ ОПЫТА СОСЕДЕЙ [233]

Страны Центральной и Восточной Европы, ранее бывшие участниками Варшавского договора, также не избежали тернистого пути реформ. Их опыт, при известной разнице «стартовых площадок», необычайно ценен, в особенности потому, что были в нем не только успехи, но также просчеты и недостатки. В качестве примера двух различных подходов к реформам вообще и судебной реформе в частности оптимально будет обрисовать опыт двух существенно отличающихся друг от друга стран. Этот выбор обусловлен рядом факторов, и в том числе и тем, что среди социалистических стран Болгария была, пожалуй, одной из наиболее советских, а Польшу, напротив, следует отнести к числу «очень несоветских».

«Очень советская» Болгария

Болгария, нередко в кулуарах именовавшаяся шестнадцатой республикой СССР, действительно была преданнейшим сателлитом Советского Союза. Именно поэтому опыт болгарских реформ представляется необыкновенно интересным. Болгария приступила к кардинальным преобразованиям незамедлительно после ликвидации социалистического строя, но на тот момент судебная реформа не числилась в перечне приоритетов. Гораздо более важными, и с точки зрения политической элиты страны, и по мнению рядовых граждан, представлялись политические и экономические реформы. По причине изначально второстепенной роли, отведенной судебной реформе, ее старт прошел незаметно для населения страны. Средства массовой информации также не отреагировали на это событие, посчитав его слишком незначительным и неинтересным. Тем не менее, существенные изменения в судебной системе Болгарии произошли достаточно быстро.

Новая Конституция страны была принята уже в середине 1991 года. Говорить о какой-либо конституционной преемственности не приходилось: в прошлом Болгарии наличествовали три конституции, первая из которых закрепляла монархическую форму правления (Тырновская Конституция 1879 года), а две последующие (1947 и 1971 годов) были Конституциями советского образца. Реформирование судебной системы началось с закрепления в новой Конституции страны принципиально иного институционального дизайна. Согласно ст. 117 (2), в состав судебной ветви власти, помимо судей, были включены также судебные заседатели, прокуроры и следователи. Детали были подробно урегулированы в принятом в том же году законе «О судебной системе», считающимся законодательной базой национальной судебной реформы. Новая триединая структура, иногда именовавшаяся магистратурой, не просто объединяла судей, прокуроров и следователей в единое целое, она также наделяла их равными правами и равным статусом[234]. Сам по себе тот факт, что суды, генеральная прокуратура и национальная следственная служба соединены в рамках единой магистратуры, не является уникальным (в некоторых других странах, например, в Японии, также существуют триединые системы, в состав которых входят судьи, прокуроры и следователи, наделенные равным статусом и обязанные сдавать единый экзамен для всех типов юридической профессии). Но учреждение подобного органа на постсоветском пространстве, где одной из самых сложных проблем было зависимое положение суда по отношению к органам прокуратуры и следствия, в рамках судебной реформы поистине было явлением нетривиальным. Подобное объединение судей, прокуроров и следователей с учетом специфики этих трех видов юридической профессии не только не решало имевшиеся сложности, но и создавало новые, в первую очередь в сфере личной независимости судей. Эффективность такого шага в начале транзитного периода представляется достаточно спорной.

Следующим нововведением раннего периода реформы стало воссоздание системы административной юстиции, существовавшей в Болгарии с конца XIX века. Учреждение отдельного высшего органа административной юстиции, образованного по модели Верховного административного суда Болгарии, упраздненного в 1945 году (ст. 125 Конституции 1991 года), стало первым шагом; впоследствии были созданы нижестоящие административные суды и принят Административно-процессуальный кодекс (2006).

С точки зрения экспертной обеспеченности начальную стадию болгарской судебной реформы отличало отсутствие как анализа имеющихся потребностей национальной судебной системы, так и опыта зарубежных стран. Вектор реформы определялся скорее интуитивно-эмоциональным путем, стремлением поскорее расстаться с коммунистическим прошлым, нежели результатами компаративистского исследования лучших практик иностранных государств. Отсутствовала и система мониторинга, которая позволила бы выявить неучтенные при определении изначального направления реформы моменты, определять эффективность реформы и соответственно корректировать ее дальнейшее продвижение. Весьма примечательно, что опыт довоенного времени в судебной реформе не использовался вовсе (если не считать создание Верховного административного суда). А между тем там было, что позаимствовать: до 1945 года Болгария обладала хорошей судебной инфраструктурой, прокуратура подчинялась министерству юстиции, а следственная функция была возложена на полицию. Остается неясным, почему Болгария предпочла вообще не обращаться к законодательству тех лет, несмотря на то, что в рамках преобразований в иных сферах реформаторы активно использовали опыт прошлого.