Длинные тени советского прошлого - [13]

В это же время было ликвидировано существовавшее ранее равенство внебрачных детей и детей, рожденных в зарегистрированном браке. Отменили и установление отцовства как в регистрационном, так и в судебном порядке, а заодно и право одинокой матери обратиться в суд о взыскании алиментов на содержание внебрачного ребенка. Существенные изменения произошли и в сфере прекращения брака. Функция расторжения брака была возвращена судам, при этом степень вовлеченности суда в решение вопроса о целесообразности сохранения конкретного брака представляется чрезмерной. Весьма распространенной была ситуация, когда супруги, имеющие малолетнего ребенка и поэтому лишенные возможности развестись через ЗАГС по обоюдному согласию, вынуждены были продолжать жить вместе годами, поскольку судья, ориентированный на необходимость сохранения каждой отдельной взятой семьи, должен был не менее двух раз дать им так называемый «срок для примирения». Средняя продолжительность такого срока обычно была около шести месяцев. Отношение общества к разводу существенно изменилось и стало враждебным. Чем дальше, тем больше развод становился делом общественным, широко обсуждаемым и порицаемым. Разводы рассматривались на заседаниях парткомов с обсуждением положенных личных деталей. А в характеристике разведенного советского гражданина присутствовала фраза «факт развода парткому известен». Наличие в биографии развода, ни в коей мере не интересовавшего советское государство в 1920-1930-е годы, к концу 1940-х обрело форму негативной личностной черты, не вполне гармонирующей с моральным кодексом строителя коммунизма. Таким образом, все прогрессивные достижения в сфере советского семейного права были ликвидированы в достаточно краткие сроки. Убедительным доказательством тому является текст Кодекса о браке и семье РСФСР 1969 года. Ст. 6 КоБС устанавливала, что государством признается лишь «брак, заключенный только в государственных органах записи актов гражданского состояния. Религиозный обряд брака, равно как и другие религиозные обряды, не имеет правового значения». В случае отсутствия несовершеннолетних детей и имущественных претензий развод можно было получить в органах ЗАГС; во всех иных случаях развод был отнесен к компетенции судов. Суду надлежало принимать меры к примирению супругов, и брак расторгался лишь в том случае, «если судом будет установлено, что дальнейшая совместная жизнь супругов и сохранение семьи стали невозможными» (ст. 33). После расторжения брака несовершеннолетних детей, как правило, оставляли с матерью, на отца же возлагалось обязательство по уплате алиментов. Если же отец не стремился исправно платить алименты, то согласно ст. 4 Положения о паспортной системе в СССР «в предусмотренных законодательством случаях органы внутренних дел производят в паспортах граждан, уклоняющихся от уплаты алиментов, отметки об обязанности платить алименты». КоБС 1969 года также ввел понятие общей совместной собственности супругов, которой является имущество, нажитое ими в браке (ст. 20). Ст. 48 предусматривала возможность установления отцовства в судебном порядке.

Трудовое право. Весьма яркое и двойственное впечатление производит первый Трудовой кодекс РСФСР, принятый 10 декабря 1918 года. Во многих отношениях этот акт имел четко выраженный прогрессивный характер. Он ввел в обиход такие понятия, как установление неспособности трудиться, льготы по болезни, трудовые карточки, еженедельные дни отдыха и праздничные дни. К важнейшим нововведениям, нашедшим отражение в кодексе, относятся участие рабочих организаций в решении вопросов, связанных с отношениями найма и увольнения, ежегодный оплачиваемый отпуск для каждого работника, проработавшего на конкретной должности без перерыва в течение года, введение государственного регулирования заработной платы, основанного на ставках, разработанных профсоюзами, учреждение организаций, в чьи функции входило обеспечение работой безработных. Впервые в истории в законодательном акте, регулирующем трудовые отношения, было закреплено положение о восьмичасовом рабочем дне — принцип, установленный в 1866 году во время Конгресса Первого интернационала в Женеве. Предусмотренное Трудовым кодексом право на труд для всех граждан страны, безусловно, никак не могло быть гарантировано правительством большевиков с учетом исторической ситуации этого периода. Но сам факт провозглашения этого права имел огромное политическое значение.

В качестве весьма яркой черты того времени можно рассматривать закрепление в кодексе всеобщей трудовой повинности, которой подлежали все граждане, способные трудиться. Основные, как экономическая, так и идеологическая, задачи заключались в том, чтобы обеспечить максимальное вовлечение населения в «общественно полезный труд». Для организации учета трудоспособного населения, а также дабы гарантировать, что никому не удастся ускользнуть от общественно полезного труда, советское правительство изобрело рабочие карточки. В эпоху военного коммунизма рабочая карточка была, по сути, важнейшим документом советского человека, важность которого можно сопоставить разве что с важностью партбилета в период застоя. В первые годы советской власти рабочие карточки являлись удостоверениями личности граждан Советской Республики. Но еще более могучим фактором, предопределяющим важность данного документа, являлась экономическая мотивация. Декрет Совета Народных Комиссаров от 5 октября 1918 года установил, что лишь те граждане страны, которые имели рабочие карточки (что являлось подтверждением выполнения ими всеобщей трудовой повинности), имели право получать продовольственные карточки. Поскольку выжить без продовольственных карточек в эпоху военного коммунизма было практически невозможно, рабочие карточки берегли пуще глаза своего.