Дизайн мечты - [54]

— Более-менее? — усмехнулся Ник. Именно такой сдержанной реакции он и ожидал. Таллула Уэст никогда не отважится на решительное заявление. — Значит, из «Нью-Йорк-один» не заходили и не засняли ни кусочка твоих столешниц?

Я улыбнулась:

— Нет, как раз столешницы сфотографировали как полагается. Я битых пять минут распространялась насчет лазерной резки, пока меня не прервали.

— В таком случае, возможно, выражение «более-менее» не вполне точно отражает характер ситуации?

— Вернемся к этому, когда репортажи попадут в печать, — предложила я. — Может, тогда я пересмотрю свой выбор эпитетов.

— И еще ты продала два стола, — сказал Ник. — Это считается или нет?

— Столы не проданы, я всего лишь получила заказы, — поправила я, глядя, как высокая худая женщина в шубе до пола замедлила шаг у дивана. Я достаточно долго проработала в «Старке», чтобы научиться распознавать заинтересованного покупателя. — Ты не против подождать секунду? Там женщина с вожделением смотрит на мой диван, пойду продемонстрирую его прелести.

Ник посоветовал мне следовать интуиции продавца и зашел в павильон «Алесси», следуя своей интуиции покупателя.

Несколько секунд я смотрела на посетительницу, собираясь с духом. Неужели я решусь обратиться к вошедшей с предложением помочь с выбором? Уже несколько часов покупатели и эксперты по дизайну заходили в павильон и рассматривали мои изделия, но я по-прежнему ощущала себя уличным зазывалой, ястребом, бросающимся на прохожих и сующим им поднос фальшивые «Ролексы».

Пока я нерешительно мялась в сторонке, женщина присела на диван и осторожно откинулась на подушки, проверяя мягкость. Тут явно не помешали бы услуги продавца-консультанта — для чего еще ей проверять, мягкие ли подушки? Я направилась к посетительнице, но остановилась на полдороге — мне пришло в голову, что женщина хочет спокойно определить для себя качество. В памяти воскрес эпизод в примерочной «Беннеттона», когда я не знала, как отделаться от навязчивой продавщицы, настойчиво предлагавшей принести другие модели иных цветов и размеров.

Женщина поймала мой взгляд и улыбнулась. В ответ я тоже неловко улыбнулась, словно меня застали за подглядыванием в спальню через замочную скважину.

— Здравствуйте, — краснея, начала я. — Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Очень красивый диван. Удобные изгибы, приятная фактура.

Я снова покраснела, на этот раз от удовольствия.

— Спасибо.

— Это ваше изделие?

— Да, я Таллула Уэст. — Я протянула руку, и женщина пожала ее, не поднимаясь с дивана. Она не представилась — в этом не было необходимости: на бейдже-пропуске значилось «Эмма Робинсон».

— Мне нравятся ваши дизайны, особенно эти столы. — Она показала на «Беллморов», стоявших в нескольких футах. — Очень оригинальные. Где-то я уже видела нечто подобное, но эти выделяются из общей массы.

Мне удалось не подать виду, но сердце дало перебой и под ложечкой похолодело. При фразе «нечто подобное» у меня буквально кровь застыла в жилах. Конечно, все мы в конечном счете продукты одной культуры — драматурги елизаветинской эпохи тоже сплошь и рядом заимствовали сюжеты из «Жизнеописаний» Плутарха, — но все равно я испытала шок. Словно худший ночной кошмар сворачивает на подъездную дорожку к вашему дому.

— Вы уже видели нечто подобное? — переспросила я, стараясь держаться непринужденно, словно мы говорим о погоде или подобных пустяках, но не поручусь, что мне удалось сохранить хладнокровие. Слова посетительницы задели меня за живое. Слишком, знаете ли, личная материя, чтобы я могла запросто отрешиться от услышанного.

Расправив свою меховую столу, Эмма Робинсон извинилась, что не может точно назвать номер прохода.

— Где-то в том районе. — Она показала направление, но это не помогло. Близость нашего стенда к восточной стене галереи означала, что искать придется по всей выставке, кроме трех-четырех рядов. — К сожалению, я не взяла их визитку, но мне не очень понравились их изделия. Извините меня, душенька.

Я легко пожала плечами, пытаясь убедить собеседницу и себя, что все это пустяки. Не решаясь предложить посетительнице свою визитку, я терпела пытку неизвестностью, не зная, насколько даме понравилась моя мебель.

— Хотите что-нибудь узнать?

Робинсон секунду размышляла. Поднявшись на ноги, она обошла двухцветный диван.

— Очень интересная модель. Какая у него длина?

Такие вопросы люди задают, когда пытаются представить мебель в своей гостиной: подойдет ли по размерам к свободному месту у дальней стены или придется ставить напротив окна? В ответ я вручила ей буклет с указанием размеров каждого предмета и контактной информацией. Все-таки рабочая дисциплина меня кое-чему научила.

— Диван создан с таким расчетом, чтобы на нем мог разместиться высокий взрослый мужчина. Если это убрать, — я сняла ряд светло-голубых подушек, — получится спальное место, равное двуспальному матрасу. Мягко и удобно.

Размышляя о чем-то, дама кивнула и взяла буклет.

— Спасибо. Я обязательно с вами свяжусь. Удачи вам на выставке.

Я, в свою очередь, поблагодарила посетительницу и проводила ее взглядом. Может, я никогда не подсеку «жирную рыбу» и не научусь заманивать покупателя, зато моя наживка не болтается в воде, игнорируемая всеми речными обитателями. К концу недели я могла с гордостью признаться, что ее несколько раз надкусили.