Дитя урагана - [83]
Но чувствовалась в ней какая-то тайная сдержанность и пуританизм. Ее любимым оружием было перо, непосредственно ввязываться в борьбу она избегала.
Когда я начала задавать вопросы личного характера, миссис Гилман спросила:
— Но кто вы, дорогая моя? Зачем вам знать все это обо мне?
В простоте душевной, не подозревая о ее предубеждении против репортеров, я ответила:
— Я представляю газету «Стар», и меня попросили взять у вас интервью для завтрашнего номера.
Она ахнула.
— Вы очень милая девушка, но я никогда не даю интервью.
С этими словами она схватила меня за плечи, почти бегом подвела к двери, открыла ее и захлопнула у меня за спиной. В растерянности я не догадалась даже объяснить, что не стану давать материал в печать против ее воли. Точно громом пораженная, я стояла на пороге и таращила глаза на! зеленую дверь. Потом гордо удалилась, унося в душе обиду.
Интервью с преподобной Анной Шоу появилось в надлежащее время. О беседе с Шарлоттой Перкинс Гилман я не написала ни слова. Долг журналиста требовал, чтобы я представила отчет о задании. Но начальство могло счесть себя вправе, несмотря на запрет, опубликовать материал, и я это знала. Глубоко уважая волю миссис Гилман, я твердо решила не допустить этого и потому позволила себе пренебречь долгом.
Спустя какое-то время тот же редактор обронил невзначай:
— Значит, все-таки не удалось вам тогда поймать Шарлотту Перкинс Гилман?
— Отчего же? Удалось, — отвечала я и рассказала, как было дело.
Он не на шутку рассердился.
— Так почему ж вы не написали об этом? — возмущался он. — А я-то еще соверен проиграл из-за вас. Побился об заклад с ребятами, что вы ее обработаете.
— Ничего, — сказала я. — Вполне возможно, что когда-нибудь я об этом напишу. Тогда вы сможете получить свой выигрыш.
Прошли годы, прежде чем я опубликовала это интервью. Шарлотта Перкинс Гилман так и не узнала, что я говорила с ней скорее как горячая ее поклонница, чем как представительница прессы. К сожалению, в то время редактор «Стар» уже не мог получить своего выигрыша.
Несколько лет назад Шарлотта Перкинс Гилман, узнав, что неизлечимо больна раком, лишила себя жизни. И в смерти эта женщина осталась верна себе. Пока могла, она боролась с множеством трудностей и лишений, добиваясь справедливости в мире для женщин и детей, и сама ушла из этого мира, когда поняла, что не может больше служить великой цели, которой посвятила всю жизнь.
Из журналистских удач моих меня особенно порадовал успех кампании «рождественского чулка».
Газета «Стар» поручила мне написать специальный отчет по случаю открытия выставки «Все для ребенка». Выставка ломилась от всяких новейших приспособлений для ухода за детьми; и я изобразила, как повели бы себя здесь миссис Как-аукнется-так-и-откликнется и миссис Что-посеешь-то-и-пожнешь, героини популярной в то время книги Кингсли «Дети воды».
Само собой, обе они были восхищены такой заботой о детях и тем, что так много можно сделать для их счастья и здоровья. Я описала, как восторженно они ахали перед прекрасными детскими комнатами, разными техническими устройствами, изящной одеждой, элегантными кроватками, оборудованием для детского сада, дорогими куклами, хитроумными игрушками и всевозможными питательными продуктами для кормления. Но вот, точно пригвожденные, мои старые дамы остановились перед неприметной витриной с надписью: «Игрушки детей из трущоб». В ужасе смотрели мои героини на эти «игрушки» — кости, щепки с намотанными на них грязными тряпками, осколки посуды, старые жестянки. Коллекцию собрали на Ферн-стрит. Она врывалась трагическим диссонансом в этот праздник изобилия и детского счастья.
Статья понравилась мистеру Эвансу. Заинтересовавшись, он послал меня взять интервью у людей, которые перестраивали Ферн-стрит в одном из унылых трущобных районов. То, что я увидела и услышала, подтвердило впечатление от ужасной витрины на выставке. Сотни детей в трущобах не имели других игрушек, кроме старых костей и щепок, обмотанных грязными лоскутами, либо осколков посуды, которые так устрашили миссис Как-аукнется-так-и-откликнется и миссис Что-посеешь-то-и-пожнешь. И я написала об этом районе, об ужасной нищете, царившей на его улицах.
Приближалось рождество, и я предложила редактору «Стар» начать кампанию «рождественского чулка», чтобы дети, имевшие много игрушек, могли уделить часть тем, у кого их нет совсем. Редактор согласился, и «Стар» энергично принялась за дело. Королева Мэри и королева Александра обе объявили себя покровительницами нашей кампании. Сбор денег и игрушек в фонд «рождественского чулка» был несказанно обилен.
В рождественский вечер от редакции «Стар» и «Дейли кроникл» тронулась целая колонна красных автомашин, нагруженных игрушками. Говорили, что в тот вечер ни один ребенок в трущобах Лондона не остался без игрушек. На следующий год кампания «рождественского чулка» была повторена, и новые подарки порадовали детей бедноты. А потом началась война, и решено было, что теперь не до игрушек, было бы чем накормить детей.
К этому времени я скопила немного денег и могла полгода жить без журналистских приработков. И вот, повесив на дверь табличку: «Уехала за город», я решила выполнить свое заветное желание — засесть за книгу. У меня уже фактически была закончена, только не перепечатана повесть «Буйное детство Хэн», основанная на воспоминаниях о жизни на Тасмании, да еще лежали в столе «Уиндлстроузы» — попытка угодить английским издателям, которых не интересовала австралийская тематика.
Роман прогрессивной писательницы К. Причард (1883–1969) «Золотые мили» является второй частью трилогии и рассказывает о жизни на золотых приисках Западной Австралии в первую четверть XX века.
В издание вошли рассказы Генри Лоусона: «Товарищ отца», «Билл и Арви с завода братьев Грайндер», «Жена гуртовщика», «На краю равнины», «В засуху», «Бандероль», «Эвкалиптовая щепка» и мн. др., а также роман Катарины Сусанны Причард «Девяностые годы» (1944) — первая часть трилогии о западноавстралийских золотых приисках, над которой К.-С. Причард работала десять лет (с 1940 по 1950 год).
Роман «Девяностые годы» современной австралийской писательницы К. Причард (1884–1969) — первая часть трилогии, в которой показана Австралия конца XIX — середины XX века.Иллюстрации художника А. Кокорина.
Роман «Крылатые семена» завершает трилогию прогрессивной австралийской писательницы К. Причард (1883–1969), в которую входят «Девяностые годы» и «Золотые мили».
Последний роман австралийской писательницы-коммунистки Катарины Сусанны Причард (1884–1969) посвящён борьбе за мир, разоружение, против ядерной войны.
Один из программных текстов Викторианской Англии! Роман, впервые изданный в один год с «Дракулой» Брэма Стокера и «Войной миров» Герберта Уэллса, наконец-то выходит на русском языке! Волна необъяснимых и зловещих событий захлестнула Лондон. Похищения документов, исчезновения людей и жестокие убийства… Чем объясняется череда бедствий – действиями психа-одиночки, шпионскими играми… или дьявольским пророчеством, произнесенным тысячелетия назад? Четыре героя – люди разных социальных классов – должны помочь Скотланд-Ярду спасти Британию и весь остальной мир от древнего кошмара.
Повесть Владимира Андреева «Два долгих дня» посвящена событиям суровых лет войны. Пять человек оставлены на ответственном рубеже с задачей сдержать противника, пока отступающие подразделения снова не займут оборону. Пять человек в одном окопе — пять рваных характеров, разных судеб, емко обрисованных автором. Герои книги — люди с огромным запасом душевности и доброты, горячо любящие Родину, сражающиеся за ее свободу.
Главы из неоконченной повести «Под созвездием Рыбы». Опубликовано в журналах «Рыбоводство и рыболовство» № 6 за 1969 г., № 1 и 2 за 1970 г.
Александр Житинский известен читателю как автор поэтического сборника «Утренний снег», прозаических книг «Голоса», «От первого лица», посвященных нравственным проблемам. Новая его повесть рассказывает о Людвике Варыньском — видном польском революционере, создателе первой в Польше партии рабочего класса «Пролетариат», действовавшей в содружестве с русской «Народной волей». Арестованный царскими жандармами, революционер был заключен в Шлиссельбургскую крепость, где умер на тридцать третьем году жизни.
Сегодня мы знакомим читателей с израильской писательницей Идой Финк, пишущей на польском языке. Рассказы — из ее книги «Обрывок времени», которая вышла в свет в 1987 году в Лондоне в издательстве «Анекс».
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».