Дитя понедельника - [2]

Э, тут я немного преувеличила. В общем, правильнее сказать, я даже не помощник продюсера, я просто читаю сценарии (по большей части совершенно бездарные) и даю им оценку, причем занимаюсь этим в то время, когда не нахожусь на побегушках у Китти. Затем я передаю наиболее удачные сценарии настоящим продюсерам, а уж они решают, что их ожидает (по большей части забвение).

— Опиши им сумку как можно подробнее, — наставляет меня Китти. — Ты же знаешь, как она выглядит. Такая черная.

Черная. Ха! Лучше не скажешь!

— А есть ли у нее какие-то особенности, которые…

— Тсс! — вдруг шикает Китти, глядя в сторону сцены. — Сейчас выйдет Суон. Его как раз приглашают…

— …получивший премию за лучшую режиссуру при работе над… — доносится до меня не слишком внятно. Я изо всех сил тяну шею. — Леди и джентльмены, мистер Марк Суон!

Я уже рискую свернуть себе шею, но по-прежнему никого не вижу. Здоровенный мужик с совершенно лысой башкой торчит передо мной как монумент, загораживая обзор. Я не отваживаюсь попросить его подвинуться (все-таки он заплатил две штуки за билет в отличие от меня).

— Что ж, большое вам всем спасибо, — доносится из динамиков голос Суона. Это глубокий, чувственный баритон, а его обладатель так высок, что я даже вижу его макушку поверх блестящей лысины стоящего впереди, однако лицо Суона остается для меня загадкой. — В подобной атмосфере я чувствую себя очень значимой персоной, — продолжает режиссер.

Подобострастный смех из толпы.

— Знаете, что я думаю по поводу подобных вечеринок? Почему бы каждому из нас просто не выписать чек для благотворительного фонда, сидя у себя на вилле? Это было бы куда экономнее. Представляете, во сколько обошлись эти бадьи с икрой?

Снова смех в толпе, на сей раз какой-то принужденный. Я ухмыляюсь и снова вытягиваю шею. Этот Марк Суон начинает мне нравиться.

— Анна, — шипит Китти на манер гадюки. — Ты что, умерла там?

Я смущенно бормочу:

— Уже иду. Считай, что меня здесь нет.

Пробираюсь между столами, слыша недовольное шиканье, когда моя нелепая фигура загораживает кому-то выступающего режиссера. Тот как раз выдает довольно двусмысленную шутку про жену начальника студии и чистильщика бассейнов.

Выскочив в фойе, я торопливо сбегаю по ступенькам к гардеробу. Если сумка Китти отыщется достаточно быстро, у меня еще будет шанс дослушать (а возможно, и увидеть) Марка Суона — шанс редкий, учитывая, что он не дает интервью и не появляется на страницах таблоидов.

— Да? Чем могу помочь? — Спрашивает гардеробщица, сверкнув фальшивой улыбкой.

— Мне нужно забрать сумочку моей начальницы.

— Будьте добры номерок.

— Она его потеряла.

— К сожалению, в этом случае я ничем не могу вам помочь.

— Сумка… такая… черная, — бормочу я. Гардеробщица терпеливо ждет, поджав губы. — Э, моя сумка висит на тридцать шестом номере. Должно быть, сумка моей начальницы рядом с моей.

— Рядом с вашей еще пятьдесят тысяч черных сумочек, можете мне поверить, — замечает девица.

— Послушайте, мне так не хочется пропустить выступление Марка Суона, — с тоской тяну я.

— О, я вас понимаю. — Ее лицо сразу смягчается. — Я видела его около часа назад, он сдавал одежду. Хорош, правда?

— Откуда мне знать. Он сейчас как раз выступает, а я здесь застряла.

— Уж поверьте мне, он настоящий красавчик. — Девица мечтательно закатывает глаза. — Высокий, темноволосый, такой мужественный. Кстати, он сказал, что у меня отличная прическа, — гордо добавляет она, поправляя светлую челку.

— Его голос звучит великолепно, — вторю ей я. — Боже, как хочется послушать его речь! А может, я сама поищу эту проклятую сумку? Я же знаю, как она выглядит.

— Да пожалуйста! — Девица пожимает плечами.

Я ныряю в гардеробную, пробираюсь сквозь ряды верхней одежды — меховые манто и кожаные жакеты, элегантные мужские плащи, — протискиваюсь между полочек со шляпками и шарфиками, пока не оказываюсь перед целой баррикадой из стеллажей, уставленных сумками. В растерянности огладываю их, пытаясь угадать, где именно прячется ридикюль Китти от Прады. Как назло, все сумки кажутся одинаковыми. Теперь мне ясно, почему гардеробщица не хотела искать ее без номерка.

Битых двадцать минут я пялюсь на лакированные, замшевые и тканые бока сумок. Почти все они черные и маленькие и до ужаса похожи на ту, что украшала полку бутика «Прада» всего неделю назад. Когда у меня начинает рябить в глазах, я пытаюсь представить себе Марка Суона, высокого и привлекательного (правда, почему-то блондина), с микрофоном в руке, и принимаюсь за поиски с удвоенной силой.

Черт! На мой взгляд, в Великобритании не так уж много хороших режиссеров, а я пропускаю выступление лучшего из них, рыская по этой проклятой гардеробной в обществе миллиона дамских сумочек! Больше того, если поиски не увенчаются успехом, Китти ничего не стоит заявить, что это именно я потеряла ее дурацкий ридикюль.

— Прошу прощения…

Обернувшись на голос, я сталкиваюсь нос к носу с высоким мужчиной довольно приятной наружности. Его щеки и подбородок покрыты довольно длинной, хотя и опрятной щетиной.

— Я не ожидал, что здесь кто-то есть, — произносит мужчина, отступая назад.