Дитя камней - [2]
Приятель в капюшоне следует за нетвердо шагающей парочкой, которая, обнимая друг друга и пошатываясь, двигается на юг по Верхней улице, останавливаясь, чтобы пообниматься и поцеловаться у Зеленого треугольника Айлингтона перед поворотом на Кемден-Пассаж. Он, горбясь, шагает вперед, держа руки в карманах, приостанавливаясь, когда они целуются, делая паузу на углу каждой улицы, проверяя, что там впереди, перед тем как двинуться дальше. Любой другой посчитал бы его обычным срезателем сумочек или бандитом, нацелившимся на грабеж или другое преступление, ибо не увидел бы толстого импа, сидящего на левом плече. Я раздумываю, одержим ли этим импом молодой срезатель сумочек, или имп — что-то вроде его домашней собачки. А если это так, то как он его приручил и с какой целью?
С растущим любопытством и с немалым рвением я следую за срезателем сумочек, пока тот идет по пятам парочки по улице ранневикторианских домов, что проходит параллельно каналу Гранд-Юнион (мужчина сидит на пороге дома, рыдая над окровавленным молотком у себя на коленях; женщина стоит у окна другого дома, баюкая детский скелетик, лицо ее — маска триумфа и отчаянья). Парочка вальсирует за угол на конце улицы; срезатель медлит секунду и следует за ними; я слышу громкие, гневные голоса, нарушившие глубокую тишину ночи, и спешу за ними, помедлив на том же месте и осторожно заглядывая за угол. В нескольких десятках ярдов впереди дорога пересекает канал; парочка стоит возле моста, обернувшись к преследователю. Запертые воротца по одну сторону моста охраняют дорожку для буксирных канатов, и что-то таится там в тенях. Ревенант очень старый и некогда весьма могущественный. Он одержим ужасным голодом, и его внимание сосредоточено на импе, что скорчился на плече срезателя.
Девушка требует, чтобы ее оставили в покое, голос резко звенит в ночи. Ей пятнадцать-шестнадцать лет, на ней скудная маечка и короткая юбка, оставляющая живот голым. Она потрясает кулаками. Она гневается и страшится.
— Вали отсюда! Тебе нет до этого никакого дела!
Ее компаньон, бритоголовый бандитского вида мужик под тридцать, делает шаг вперед и угрожает, но сумкорез держится стойко. Имп у него на плече дрожит от внезапного возбуждения, словно заводная игрушка, заведенная слишком туго. Колючий нимб черной энергии потрескивает вокруг него, словно ерошится пес перед тем, как укусить. Хозяин импа говорит девушке, что она совершает ошибку.
— Не надо ходить с ним, Лиз. Это плохо.
Его голос пронзительно высок, но говорит он ровно и искренне, именно так, как говорить совершенно неправильно.
— Оставь ее в покое, уродина, — говорит бритоголовый, делает два быстрых шага и наносит удар.
Сумкорез увертывается от удара и выбрасывает левую руку, как сокольничий выпускает свою хищную птицу. При всей своей упитанности имп быстр и энергичен. Он прыгает прямо в лицо громилы. Но тварь за воротами оказывается еще быстрее. У нее длинная гладкая бледная шея и маленькая головка с челюстями, что распадаются, как у змеи. Широко растянувшись, челюсти хватают жирного импа в полете и заглатывают целиком. Сумкорез, соединенный хвостом импа с сожравшим его ревенантом, вопит от страха; компаньон девчонки не упускает шанса и врезает ему прямо в лицо. Сумкорез сразу падает, капюшон его слетает, бейсбольная кепочка сваливается, и я вижу, что он — девушка с тонким бледным лицом и светлыми волосами, коротко и неровно подстриженными.
Страшная морда ревенанта дергается в ее сторону, девушка пронзительно вскрикивает и пытается отползти. Бритоголовый, совершенно не замечая видения, пинает ее в бок и пнул бы еще раз, если б я не остановил его, вытащив клинок из своей пустотелой трости.
— Блефуешь, сука, — говорит громила, глядя на ярд гравированной стали в моей правой руке.
Я шагаю ближе и коротким ударом перерубаю пуповину, что привязывает сумкореза к ревенанту. Он всасывает отрубленный кончик, словно длинную макаронину, и поворачивается ко мне. Какими бы человеческими качествами он не обладал когда-то, они исчерпались очень давно, оставив только слепой, бездонный голод. На краткое мгновение, когда я, угрожая своим клинком, неудачно пытаюсь отогнать его, он проникает ко мне в голову, и меня сотрясает внезапная, замораживающая головная боль. Тварь отступает и смотрит на меня, потом ее крошечная головенка с широкой пастью, наподобие глубоководных рыб, что сплошь только зубы и брюхо, дергается в сторону и щелкает зубами на сумкореза.
— Твой дружочек, — говорю я, отмахиваясь клинком от быстрых, змеящихся движений ревенанта. — Он хочет то, что осталось от твоего дружочка.
Громила, все еще совершенно не замечающий драму, думает, что я угрожаю ему, и отвечает, что сейчас задаст мне хорошую трепку, если я не уберусь ко всем чертям. Подружка дергает его за руку и говорит, чтобы он все это бросил, через секунду он плюет под ноги и говорит, что если увидит меня еще раз, то заставит съесть мой поганый меч, и, получив сатисфакцию, позволяет увести себя прочь.
Ревенант делает выпад на сумкореза челюстями, которые теперь раскрываются широко, как у акулы. Я хватаю ее запястье, отрываю комковатый остаток хвоста импа и швыряю монстру, который цапает безделицу в полете и удаляется быстро, как молния. Я подбегаю к мосту, гляжу через парапет и вижу, как что-то слабо светящееся и очень длинное плюхается в черную воду канала.
Тихая война окончена. Города-государства Юпитера и Сатурна пали пред Альянсом трех сил: Великой Бразилией, Евросоюзом и Тихоокеанским сообществом. Век просвещения, рациональной утопии, исследований новых образов человечности сменился временем тьмы. Дальние загнаны в тюремные лагеря, принуждены помогать систематическому разграблению своих огромных архивов научного и технического знания. А тем временем земляне грабят захваченные города, фермы и корабли и готовят «окончательное решение» проблемы дальних. Но победа землян – лишь самообман.
Американский профессор навестил родину предков — заброшенное поместье близ Оксфорда — и нечаянно разбудил гнев упокоившихся в этой земле…
Двадцать третий век. Земля, пережившая экологическую катастрофу, обращается к идеалам доиндустриального Эдема. Политическая власть на планете поделена между несколькими влиятельными семьями, в то время как миллионы людей заняты рабским трудом по восстановлению экосистемы. Между тем на лунах Юпитера и Сатурна потомками беглецов с Земли — дальними — построены автономные города и поселения, ведутся работы по изменению генома и поддерживаются традиции демократического общества. Хрупкое равновесие между дальними и династиями Земли нарушается выходцами из внеземных колоний, стремящимися вырваться из своего маленького искусственного рая, колонизировать другие планеты и дать человечеству новое направление развития.
Эго — Слияние. Искусственно созданный мир. Мир гигантской сквозь космос текущей Реки. Мир ее побережий и ее островов ее тайн и ее загадок.Это — Слияние Мир, ставший домом для тысяч странных рас чей геном преобразован был некогда таинственными Хранителями, давно исчезнувшими где-то в Черной Дыре. Мир брошенный своими богами. Мир в который недавно вернулись. Древние — прародители Хранителей еретические боги, затерявшиеся во времени и пространстве соседней галактики.Это — Слияние Мир, в который однажды пришел Йама Дитя, что найдено было на груди мертвой женщины в белой ладье, плывшей по Великой Реке Дитя что выросло в странного юношу — юношу способного управлять машинами, царящими над народами.
Рассказ «Внимая Ангелу» был создан в середине 1990-х годов, когда Макоули писал приключения в жанре твердой НФ. Это произведение напоминает одновременно «Умирающую Землю» («Dying Earth») Джека Вэнса, «Новое солнце» («New Sun») Джина Вулфа и «Мертвую госпожу Клаун-Тауна» («The Dead Lady of Clown Town») Кордвайнера Смита. Действие рассказа разворачивается во вселенной Слияния. Слияние — это мир, искусственно созданный вокруг звезды галактического гало, далеко от плоскости галактического диска, и населенный постгуманоидами, которые произошли от животных.
Рассказ «Записать Ангела» был создан в 1995 году, когда Макоули писал произведения в жанре твердой НФ.Действие рассказа разворачивается во вселенной Слияния. Слияние — это мир, искусственно созданный вокруг звезды галактического гало, далеко от плоскости галактического диска, и населенный постгуманоидами, выведенными из животных. Сюда прибывает исследовательский корабль с человеческой командой на борту. Миссия его длилась пять миллионов лет…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Заблудиться можно в лесу. Заблудиться можно в городе. Но чтобы в строящемся доме… И особенно, если заблудившийся – прораб, который работает на нём и знает дом, как свои пять пальцев.
Незадолго до аттестации на звание мага Сиони Твилл узнает, что для большей объективности проводить испытание будет Притуин Бейли – враг ее наставника. Первая по успеваемости, теперь она должна сосредоточиться на занятиях, чтобы не опозориться на весь Лондон и стать настоящим Складывателем, как Бумажный Маг Эмери Тейн. А кроме экзамена, на горизонте снова маячит искусный преступник Сарадж Потрошитель…
Три месяца спустя после победы над Лирой-Потрошительницей Сиони Твилл все еще находится в плену своих чувств и пытается разбить незримый барьер между учеником и наставником, между ней и мужчиной ее мечты – магом Эмери Тейном, которого она спасла и которому буквально вернула ему сердце. Приспешники Лиры – самый жуткий маг Англии Грат Кобальт и колдун-маньяк Сарадж – начинают охоту на Сиони и ее учителя, пытаясь выведать тайну, открытие которой может разорвать саму ткань волшебного мира. Сиони должна попытаться разгадать свой магический секрет и не дать попасть ему в руки зла!
Они боги. Им поклонялись все народы Земли, начиная с древних египтян и индейцев майя. Они виновны в гибели Атлантиды и могуществе Гипербореи. Они впервые применили ядерное оружие на нашей планете, за тысячи лет до Хиросимы. А их реактивные корабли – виманы – наводили ужас еще на древних индийцев. В арсенале богов хрустальные черепа – хранилища вселенской мудрости. С их помощью они могут получить любые знания. Но что будет, если один из черепов окажется в руках смертных, жаждущих мирового господства? У древнеегипетского бога мудрости Тота впереди всего лишь вечность, чтобы найти ответ на этот вопрос.
Многочисленные события и документальные факты в этой невероятной истории, несомненно, соответствуют действительности!И завязаны в неудержимую, можно сказать, бесконтрольную и даже, скажем прямо – безответственную! – фантазию автора. Знаете ли вы, мои доверчивые друзья, что наша жизнь удивительным образом подчинена Могущественным Прогрессивным Пушистым технологиям?! И каждый может совершенно неожиданно обнаружить, что он, оказывается, Потомственный викинг! Или, что еще невероятнее – частично возрожденный Легендарный Кентавр!.