Дитя Феникса. Часть 2 - [8]

– Плывут! К нам плывут! – Она с криком ворвалась в замок, размахивая над головой корзиной и роняя по дороге вместе со снегом чистотел, мать-и-мачеху, корешки растений. – Со стороны Кинроса плывут две лодки! У нас будет полно еды и вина!

«Не дай Бог, чтобы это был муж», – подумала Элейн. Поднявшись вместе с другими на стену замка, она смотрела, как, медленно скользя по сверкающей на солнце поверхности воды, к острову приближались две лодки.

Раны ее еще не зажили, но ей было лучше, она ощущала в себе новые силы; и дитя в ее чреве как будто не пострадало, что, несомненно, было чудом. В каждой лодке сидело по двенадцать мужчин. На дне были уложены ящики и бочки – судя по всему, свежие запасы еды и питья.

– Это не обычные лодки, миледи. – Эндрю приставил руку к глазам, чтобы не слепило играющее на воде солнце.

Элейн затрепетала. Эндрю долго не произносил ни слова, но, когда заговорил, в его голосе звучало изумление.

– Это король!

У Элейн перехватило дыхание. Она почувствовала облегчение; радость охватила ее.

– Ты уверен?

– Да, мадам, уверен. Поглядите-ка сами. Во второй лодке. Его герб хорошо виден сейчас.

Элейн щурилась на солнце, стараясь разглядеть гребцов. Но вдруг с болью воскликнула:

– Нет! Не хочу его видеть! – Она опустила ниже плотную темную вуаль, которая скрывала ее обезображенное лицо и голову. – Я не желаю… – Повернувшись, она убежала в башню. Дженет и Эндрю посмотрели ей вслед.

– Она не желает вас видеть, сир, – преклонив колено перед королем, сказал ему старый воин. У него тряслись руки.

– Что ты говоришь? Как это – не желает? – Король в удивлении смотрел на старика. Доннет уже вился вокруг короля. – Она должна принять меня. – У него от волнения пересохло во рту.

Эндрю поглядел на свою жену:

– Тут много чего случилось, сир…

– Знаю. Леди Ронвен все рассказала лорду Файфу.

– Леди Ронвен жива? – Лицо старика засияло от радости.

– Да, жива. И я не уверен в том, что де Куинси отважится когда-либо снова сунуть свой нос в Шотландию. Но если это случится, он заплатит за то, что учинил с леди Ронвен, своей жизнью. Она теперь в Фолкленде и еще нездорова. А теперь я хотел бы видеть леди Честер.

– Сир. – Дженет, оттолкнув мужа, вышла вперед. – Вы не знаете. В ту ночь, когда увезли леди Ронвен… – Взглянув на мужа, который тянул ее за рукав, она сердито прикрикнула на него: – Нет, не замолчу! Король должен это знать! Сир, миледи обгорела. Очень сильно.

– Господи Иисусе! Как это случилось?

– И не ведаю, сир, она была тогда одна. Наверное, она упала.

– Проклятые огненные чары! Порой они завладевают ею. – Александр покачал головой. Ему вдруг стало очень страшно за Элейн. – Я должен был знать, что с ней опять может случиться такое. Где она?

Король опустился на постель рядом с ней и ласково положил ей руку на плечо. К Элейн его привел верный Доннет, который вьюнком взмыл вверх по винтовой лестнице, указывая ему путь. Теперь он гордо замер у постели хозяйки, положив свою огромную лохматую голову ей на ноги.

– Ответь мне, любимая, умоляю тебя.

Она молча отвернулась к стене. Плотная вуаль ниспадала на ее лицо.

– Прошу вас, уйдите. – В голосе Элейн слышались слезы.

– Не уйду. – Александр взял ее за плечи и притянул к себе.

Он ничего не мог разглядеть сквозь темную ткань, закрывавшую ей лицо. Но вдруг король заметил ее выпуклый живот и застыл.

– Это мой ребенок? – Он уже не старался открыть ей лицо. Его рука легла ей на живот. – О, моя милая, я не знал. – Она сжала его руку перевязанными пальцами, он улыбнулся: – Как он сильно толкается!

– Да, сильно.

Рука Аяександра скользнула к ее лицу. Взяв вуаль за краешек, он приподнял ее и откинул назад. Элейн замерла, ожидая увидеть гримасу отвращения на его лице. Он внимательно ее рассматривал – лицо, голову, но никакого отвращения к ее ранам она не прочла в его глазах. Король осторожно и ласково провел рукой по ее голове.

– Бедняжка, где же твои прекрасные волосы? Но они вырастут снова. Вот здесь, чувствуешь, уже начинают появляться. – Его пальцы ощупывали темечко Элейн. – Сгорели только кончики. Ничего страшного.

– А рубцы? – тихо спросила она.

– Рубцы заживут.

– Я не могу на них посмотреть, у меня нет зеркала. – Элейн умоляюще посмотрела на него.

– Я буду твоим зеркалом, – улыбнулся Александр. – Видишь, я вовсе не огорчился. Только плохо, что это болит. – Он сжал ей руку и заметил, как она дернулась.

– Ты опять видела вещую картинку? Наше дитя было в огне?

Она пожала плечами.

– Я видела всадника, но это был не ты. Кто-то другой. Я пыталась дотронуться до него, хотела, чтобы он повернул ко мне свое лицо. – Элейн снова опустила вуаль. – Мне хотелось знать, не наш ли это сын или, возможно, кто-то другой… – По ее щекам побежали слезы.

Король поднялся и подошел к окну.

– Де Куинси знает, что это не его ребенок?

– Да.

Король долго молчал.

– Надолго он собирался запрятать тебя здесь?

– Не знаю. Наверное, навсегда.

Александр пробыл в крепости четыре дня, и это были счастливые мгновения для обоих. Влюбленные гуляли по острову, делили одно ложе. Он целовал ее живот, грудь, ее бедное, покрытое рубцами лицо и руки. Но когда пришла пора ему отбывать, он оставил ее в замке.