Дискотека. Книга 2 - [24]

— Зайдешь? Двери налево.

Она опустила голову, и пошла из кустов, не отвечая.

— Леник?

Но Ленка выдралась к подъезду, пылая щеками и устремляясь от дома.

А он выскочил из темных распахнутых дверей, в джинсах и белой футболке в обтяжку, в два шага догнал, мягко, но сильно хватая за плечо и сразу разворачивая к себе. Засмеялся, когда она попыталась вырваться.

— Пусти!

— Злишься?

Ленка топнула, поднимая лицо к его, смутно освещенному светом из окон.

— Так. Так нельзя! Зачем ты?

— Ну, моя дорогая. А что мне было делать? Уйти в горы, как Алитет? Я тут живу. Я же не виноват, что три прелестные барышни выбрали место для своих секретиков под моим балконом.

— Черт, — сказала Ленка, — о черт, а мы тут, о-о-о… блин…

— Угу, — кивнул Кинг, — я прям тащился, когда слушал. Просто кино про девочек. Теперь я даже знаю, когда у кого из вас месячные. И про ваши любови. И про то, что Рыбка собралась переспать с Ганей придурком. Пойдем, Леник, покажу, как я живу.

Она опустила голову, отдергивая руку. И Кинг, поведя плечами, не стал уговаривать. Скрестил руки на белой груди.

— Не лето. Совсем не жалеешь меня. Стою тут голый, с малолеточкой.

— Я домой, — мрачно сказала Ленка, — пока, извини. Я, мне надо, домой.

— Беги. Увидимся, я тебе толком все расскажу. И не копыль губу, не так много слышал, я ж не торчу на балконе часами. Поняла?

Ленка кивнула и пошла, с ужасом вспоминая про ползающего под ногами Кинга, и как Оля предупреждала — не наступи.

— Лен? — окликнул, и Ленка остановилась, потому что с такими, как Серега Кинг, не шутят, несмотря на теплые дружеские шуточки и подначки.

— Телефон свой скажи, — голос его был по-прежнему приветлив, но Ленка испугалась. Что-то услышалось ей в интонациях, новое.

Она назвала номер, и Кинг помахал рукой, темной под коротким белым рукавом.

— Не волнуйся, сперва дождусь твоего звонка.

— А если я не позвоню? — спросила Ленка.

— Позвонишь, — успокоил Кинг, — беги, горда шляхетна полька, красотка-блондинка.

Глава 7

Пакет с фотографиями для Валика получился таким объемным, что Ленка, засунув его в еще один пакет, склеенный из белой бумаги, задумалась, сидя за столом и трогая пухлые краешки. За спиной тихо мурлыкал проигрыватель, гоняя нежные мелодии Поля Мориа, такие подходящие к настроению, а оно сегодня вечером было у Ленки задумчивым и нежным. За дверью слышались женские веселые голоса. У мамы гостила ее телефонная Ирочка. Дамы пили сухое вино, ели принесенный Ирочкой тортик и весело ябедничали другу другу на детишек. Когда Ленка выходила в туалет или на кухню, то слышала обрывки беседы. Усмехалась, доставая с сушилки любимую пузатую кружку.

— Юрчик совсем отбился от рук, ты не поверишь, Аллочка, я у него под кроватью нашла…

Тут голос Ирочки снижался, а после — взрыв хохота и возмущенные восклицания, с оттенком взрослого умиления.

Нашла мама у мальчика, наверное, карты с голыми тетками, догадалась Ленка, унося в комнату кружку с молоком, или перепечатанные через копирку порнографические рассказики. И зря смеются, думая, что пятнадцатилетний Юрчик совсем несмышленое существо, угу, Ленка общалась с Валиком, не такие они и маленькие, в свои четырнадцать или пятнадцать, хотя девчонки ровесницы их, вроде бы, обогнали, и выглядят старше.

— А моя, ты только представь… — возмущенный голос мамы тоже стал тише.

Ленка поморщилась, закрыла двери плотнее, чтоб не слушать ерунды. Но голоса вдруг стали громче. Дамы вышли в коридор.

— Да. Вот и скажи ей, Ириша! Как взрослая умная женщина!

Дверь Ленкиной комнаты распахнулась и она быстро накрыла конверт учебником. Опустила голову, листая тетрадь.

— Лена, — позвала мама с напряженным сюрпризом в голосе, — Леночка, тетя Ира хочет тебе сказать. Что-то.

— Леночка, — душевно согласилась Ирочка, и тень от ее завитой головы упала на раскиданные учебники, — Леночка, мама сказала, у тебя сложный период. Я понимаю. Когда я была девочкой, такой вот (она хихикнула и тень качнулась, рука уцепилась за спинку стула), мне тоже было важно, чтоб мальчики… ну ты понимаешь. Одноклассники. Но учеба, Лена! И институт. Ты должна. Мама правильно говорит. И еще это… поведение чтоб. А вот когда диплом. Хорошая работа. Ну и там…

Ленка с тоской подвинула к себе еще один учебник. Кивнула в ответ на выжидательную паузу.

— Мнэ…, - Ирочка еще полминуты постояла, собирая мысли, и объявила маме, — вот видишь, она все понимает. Правда, Леночка?

— Да, — согласилась Ленка.

— Пойдем, и мне уже, наверное, пора, там Юрчик. Уроки. Ох, Аллочка, не представляю, как ты справляешься. Хозяйство, без Сережи, такой сложный возраст у дочки. А что там Светланка?

— Светка! — спохватилась мама, и они быстро ушли, одна горячо рассказывала о свете очей своих — старшей умнице и красавице Светочке, а другая внимала, гремя уносимыми на кухню тарелками.

Ленка снова выдернула из-под книжек пакет и продолжила над ним думать.

Они втроем совершенно прекрасно посидели в кафе «Льдинка», куда поехали на автобусе, в другой район города, потому что там правда были дивные кожаные диваны, хоть лежи на них, и мягкий свет из развешанных на стенах хрустальных светильничков, а еще превкусные слойки в сахарной пудре и кофе в маленьких чашечках. Как в Прибалтике, оценила их посиделки Оля Рыбка, рассказав заодно совсем уже не местное, странное, что оказывается, там, в этой самой Прибалтике кругом всякие кафешки, где можно просто сидеть и пить кофе, и никто не пристанет, не полезет знакомиться, потому что пришли просто попить кофе и поболтать сами себе.