Дипломная работа - [8]

Сначала литература отвезла меня в Витебск, откуда нас с Ирой Борисевич забрал микроавтобус, в котором литература везла Андреев — Хадановича и Покровского — Сяржука Медведева и Артёма Арашонка. Мы направлялись в Лиозно.

Там нам предстояло выступить в настоящем Дворце культуры, битком набитом подростками. Я сразу вспомнил рассказы бывалых литераторов о переполненных залах ДК, о которых они говорили, как о чём-то навсегда утраченном, и понял, что старые добрые времена потихоньку возвращаются. Детей собрали, правда, не ради литературы, а для того, чтоб прочесть им лекцию о вреде СПИДа. «Главное, дети, это целомудрие», — вот после каких слов, предстояло выступить молодым литераторам.

Публика оказалась более чем благодарной. Она смеялась почти постоянно. Но особенно громко подростки смеялись, когда Андрей Хаданович объявлял очередного выступающего. «Ірына Барысевіч» — смех в зале, «Андрэй Пакроўскі» — хохот, «Сяржук Мядзведзеў» — рогот, а после того, как Сяржук вышел в своей жёлтой рубашке, казалось, стены рухнут. Но, пожалуй, ещё сильнее молодёжь Лиозно смеялась над строчкой Андрея Хадановича «Блякнуць знакі задыяку», особенно над словом «блякнуць».

Меня Хаданович представил как человека, который для того, чтобы выступить в Лиозно, специально ехал из Москвы. Девочка с последних рядов искренне удивилась: «Вот идиот». Но я на неё не обижаюсь. Она, думаю, не каждый день ест кабачки на завтрак, обед и ужин.

После концерта подростки купили целых три книжки, и мне пришлось почувствовать себя Кириллом Дубовским, так как меня попросили поставить автограф на сборнике, в который включён он, а не я.

Потом литература повезла нас в Оршу, где накормила, напоила и отвела в квартиру, увешанную национальными флагами и отклеивающимися обоями. Здесь публика была гораздо более образованной. Она не смеялась с наших фамилий и со слова «блякнуць» и купила целых шесть сборников молодых литераторов.

***

Исцинна вам гавару:

Я стажор на ленце.ру!

Умер князь Олег

После непродолжительной болезни скончался киевский князь Олег Вещий, сообщает «Повесть временных лет».

По словам поэта Александра Пушкина, смерть наступила в результате укуса змеи, которая выползла из черепа бывшего княжеского коня.

Ранее Пушкин сообщал о пророчестве кудесника, который несколько лет назад сказал Олегу: «Примешь ты смерть от коня своего», — после чего князь приказал отвести коня на луг, купать, кормить отборным зерном и поить ключевою водой.

Накануне смерти, по информации Пушкина, Олег пировал с дружиной и, узнав о том, что его конь давно мёртв, решил навестить останки животного. В момент беседы князя с прахом коня из черепа выползла змея, обвилась вокруг ног и ужалила Олега, пишет поэт.

По сведениям «Повести временных лет», Олег назван Вещим после возвращения из византийского похода в 907 году. С 879 года Олег был князем новгородским, а с 882 — киевским.

Напоминаем, что ранее «Сага об Одде Стреле» сообщала о смерти викинга Орвара Одда, который также погиб от змеи, выползшей из черепа коня.

***

Такая удача, прямо не знаю, как и сказать. Обычно у меня спрашивают, что бы я хотел получить на день рождения. А я только пожимаю плечами, потому что мне кажется, всё у меня уже есть. Этот день рождения будет особенным.

Дело в том, что несколько часов назад у меня украли кошелёк. Произошло это счастливое событие в метро. Я очень благодарен тому, кто избавил меня от этой нужной вещи. Ведь теперь я знаю, что попросить на день рождения.

Итоги жизни

1. Мне 27, и я наконец-то не пошёл в армию. По моим ощущениям вместо армии — Москва.

2. Я понял, что Лента.ру не очень отличается от бухгалтерии (в широком смысле): работа в коллективе — это г.; отнимает много времени.

3. Ненавижу богатеньких. Наверно, завидую, потому что сейчас нужны деньги.

4. Люблю покой и ненавижу суету. Город — отстой. Большой город — ещё хуже.

5. По большому счёту, я живу именно так, как хотел. Связан с литературой, живу не в Минске, заработок периодический, прерывистый, ближайшее будущее — непредсказуемо.

***

Дорога от общежития до института занимает совсем немного времени, каких-нибудь 40 минут. Столько же мне требовалось, чтобы добраться от дома до университета, когда я учился в Минске. Тогда эти 40 минут тянулись значительно дольше, чем сейчас. Наверно, это такая особенность человеческого организма: жить с каждым годом всё быстрее.

Минские 40 минут я проводил в автобусе №59. Я считал большой удачей, что прямо от моего дома до учёбы можно доехать без пересадок. Я садился на двойное место у окна, которое помогало от бабок, не по годам резво забегавших в автобус на Комаровке.

За 40 минут можно было подготовиться к французскому, прочесть параграф по истории или финансам, разозлиться на составителей учебников за корявый их язык и открыть Диккенса. Думать и смотреть в окно тоже никогда не надоедало. Иногда в автобус заходила толстая-претолстая тётка, постриженная «под горшок». Несколько раз она садилась рядом со мной, тем самым вмешиваясь в мои размышления. Дело в том, что она была размером на два места, а никак не на одно, поэтому четверть тётки свешивалась в проход, а другая четверть занимала моё сиденье. И вот я в тесноте и обиде ехал, обдумывая, что же может заставить человека так располнеть да ещё ездить в автобусе. Иногда эта особа заходила и выбирала место не рядом со мной. Эта удача заряжала меня оптимизмом на полдня. А оптимизм в институте мне очень пригождался.