Дипломная работа - [6]
В первых числах сентября, тёплым солнечным днём, с запада в Москву въехал Борис. В то же время с востока прибыл Жумагул. Западу с востоком суждено было встретиться в фойе общежития Литературного института.
Борис пришёл первым.
— Здравствуйте, — сказал он как можно более по-писательски лысому охраннику, смотревшему телевизор в вахтенной будке.
Охранник взглянул на Бориса и, ничего не ответив, повернул голову к экрану.
— Извините, пожалуйста, не могли бы вы подсказать, как заселиться?
Охранник нехотя отвлёкся и спросил, обнаруживая во рту пару золотых зубов:
— А вы вообще кто?
— Я — Борис Игнатов, — виновато сжавшись, произнёс Борис. Он чувствовал, что оторвал охранника от чего-то очень важного.
— Зачем мне ваше имя, я спрашиваю, вы — откуда?
— Из Смоленска.
— Хоть из Караганды! Учитесь вы где? В школе экономики?
— Я в институте учусь. В Литературном институте, — всё тише и тише говорил Борис.
— Где-где?!
— В Литературном.
— Так бы сразу. Как фамилия?
— Игнатов.
Охранник порылся в списках, нашёл фамилию Бориса.
— Садитесь и ждите, я скажу коменданту.
Охранник ушёл, показав на спине надпись «Агент-1».
«Надеюсь, он тут такой действительно один», — подумал Борис и сел. Агент-1 скоро вернулся и продолжил смотреть телевизор, будто бы Бориса не существовало. А Борис боялся нарушать спокойствие Агента-1.
Минут через двадцать в общежитие вошёл молодой казах. Повторилась похожая сцена.
— Вы кто?
— Жумагул.
— Как же вы меня заколебали! Учитесь вы где?
— В Литературном институте, — ответил Жумагул.
Агент-1 снова сходил куда-то и вернулся к телевизору.
В следующие полчаса Борис и Жумагул успели познакомиться и вполголоса, чтобы не мешать Агенту-1, обменивались своими биографиями. Они были наивно рады тому, насколько похожи. Хоть один из них европеец, а второй азиат, всё-таки они нашли в себе силы изменить жизнь, как им казалось, к лучшему. К концу разговора они были в восторге от того, что будут вместе учиться и жить в одном общежитии. Когда все темы были исчерпаны, Жумагул спросил:
— Слушай, Боря, а чего мы ждём?
— Не знаю. Наверно, коменданта.
— Так что же он не идёт? Ты спроси у охранника.
— Мне как-то не ловко. Спроси ты.
Жумагул подошёл к Агенту-1.
— Извините, а долго нам ждать?
— Откуда я знаю? Ждите, вас позовут.
И они ждали. Час ждали, два ждали. Пока не вышел мужчина и не спросил, почему они здесь сидят. Это оказался комендант.
Бориса и Жумагула поселили в комнату с двумя голыми кроватями, шкафом, столом и стулом. Потолок был в тёмно-коричневых подтёках, с пола пахло несвежим ковролином.
— Ну и комнатка, — уныло сказал Борис.
— Да, не очень-то тут уважают писателей, — Жумагул сел на край кровати.
— Мы ведь ещё не писатели, — уточнил Борис, — с писателями бы так не обращались. Надеюсь, хоть душ у них тут есть.
Борис взял шампунь, полотенце и вышел из комнаты. Походив по коридору, Борис выяснил, что на всём этаже была только одна душевая. Естественно, она была занята, поэтому пришлось ждать у закрытой двери и представлять очереди, которые бывают здесь по утрам. Литература начала показывать Борису, каких именно жертв она требует.
Дверь открылась — и навстречу Борису вышла полная краснолицая девушка в халате и с тюрбаном из полотенца на голове. Улыбнулась. Бориса передёрнуло. «Неужели так теперь будет каждый день?» Пока он это думал, его отпихнул какой-то рабочий с разводным ключом и прошёл в душ.
— Простите, но я следующий, — возмутился Борис.
— Куда прёшь, не видишь — ремонт! — рабочий скрутил краны, шланг и собрался уходить.
— А где же мне теперь мыться? — удивился Борис.
— Почем мне знать, я что — комендант? — и ушёл.
Борис с тоской поглядел на мёртвую душевую и пошёл обратно в комнату. Дёрнул ручку — закрыто. Борис сел под дверью и обхватил голову руками.
Жумагул тем временем уже разыскал туалет и прикидывал, как ему присесть на унитаз не касаясь его и не намочить штаны в желтоватой воде, хлюпавшей под ногами. Про человека, который мало ест, обычно говорят, что он питается, как птичка. Жумагул питался нормально, но, несмотря на это, его теперь тоже можно было сравнить с птичкой — он стоял в одной из туалетных кабинок на полусогнутых ногах, руками-крыльями не давая штанинам опуститься до пола.
Из кабинки Жумагул кинулся к умывальнику, как будто думал, что чем быстрее он помоет руки, тем скорее его покинет отвращение к туалету. Тут он с удивлением увидел, что из соседней кабинки вышла девушка и тоже направилась к умывальнику. Туалет был общий. Они мыли руки, стараясь не глядеть друг на друга.
Жумагул застал Бориса под дверью комнаты.
— Представляешь, душ закрыли!
— Ты бы видел этот туалет!
Одновременно возмутились и Борис, и Жумагул.
— Нет, я этого так не оставлю, — горячился Жумагул.
— Немедленно пойдём к коменданту, — заявил Борис.
Друзья спустились на первый этаж. Борис немного даже грубо толкнул дверь к коменданту, но сразу же растерялся. В кабинете сидел Агент-1 и раскладывал пасьянс на компьютере. Рабочий день коменданта закончился.
Расстроенные, они вернулись в комнату и принялись разговаривать о себе и литературе, которая потребовала от них жертв.
— Ты думаешь, ты писатель, Борис?
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.