Дипломатия Второй мировой войны глазами американского посла в СССР Джорджа Кеннана - [21]
Я вспоминаю два поучительных для меня случая, происшедших в тот период. Дипломатов тогда нередко обвиняли в самоуверенности и высокомерии. Мы сами склонны были относить подобные обвинения на счет людских предрассудков, считая себя безгрешными. Но так ли это всегда и было?
Однажды утром, кажется, на четвертый день после моего приезда, в наше здание ворвалась хорошенькая молодая американка, которая тут же, без всяких предисловий, начала обвинять нас в бездействии. Она говорила, что немцы уже захватили Судетскую область, оттуда бегут тысячи чехов. Никто даже и не думает о том, как накормить и где разместить всех этих беженцев. Нам пора бы уже обратить внимание на эту проблему. «Почему вы ничего не делаете?» – приставала она к нам.
Мы со вторым секретарем нашего посольства отвечали ей с холодной вежливостью, что мы ничего и не можем поделать в таких обстоятельствах. Никаких официальных решений об оказании беженцам материальной помощи не было; в нашем учреждении мы не имели практически никаких запасов еды и жилых помещений, а средств, выделяемых конгрессом, едва хватало на оплату четырех местных служащих. К тому же все эти страхи мы считали преувеличенными. Поэтому мы отнесли нашу посетительницу к категории невежественных и непрактичных «доброжелателей» и обрадовались, когда она наконец ушла. Однако случилось так, что эта дама, Марта Геллборн, впоследствии стала одним из лучших наших друзей, и мы восхищались ею именно за ее великодушие и силу характера, которые и послужили сначала причиной нашего раздражения. Таким образом, и я и мой коллега получили хороший урок.
Второй случай запомнился мне еще больше. В то время, когда немецкие войска готовились были войти в Богемию, перестали ходить поезда и летать самолеты, связывавшие оккупированную область с остальной страной. Как раз в это время из нашего посольства в Лондоне пришла телеграмма о том, что наш посол там, Джозеф Кеннеди, именно сейчас решил отправить одного из своих сыновей в Европу, чтобы тот на месте ознакомился с происходящим. Нам предлагалось найти возможности, чтобы этот молодой человек смог попасть в Прагу. Нас это разозлило. Джозеф Кеннеди считался в дипломатических кругах неприятным человеком, а его сын тогда не имел вовсе никакого официального статуса. Идея же, что он может «ознакомиться с ситуацией на континенте», с которой мы и так старались ознакомить всех, кого положено, была, с нашей точки зрения, полной нелепостью. С какой стати мы, занятые люди, должны были организовывать это путешествие? Все же, как того требовала служба, я позаботился о том, чтобы Кеннеди-младший попал в Прагу, несмотря на концентрацию немецких войск на границах страны, и смог бы осмотреть там то, что хотел. После этого я с удовольствием с ним распростился, как мне казалось, навсегда.
Если бы кто-нибудь сказал мне тогда, что этот «сомнительный» молодой человек станет в дальнейшем американским президентом, а я сам как дипломат буду с удовольствием служить ему, я бы в это ни за что не поверил. Это происшествие также оказалось для меня важным жизненным уроком.
Я находился в Праге всего около года – вплоть до официального объявления войны в Европе. Примерно в середине этого срока, в марте 1939 года, немцы вошли в Прагу и оккупировали всю Богемию и Моравию. Наша миссия формально была упразднена, но меня с двумя-тремя людьми оставили присматривать за нашим зданием; кроме того, я продолжал работу политического обозревателя. Когда разразилась война, меня перевели в наше посольство в Берлине, под власть которого подпала Чехословакия и вскоре должна была подпасть большая часть остальной Европы.
В эти месяцы мое положение в Праге было почти уникальным. Большинство иностранных журналистов, наехавших сюда во время мюнхенского кризиса, теперь покинули эту страну, и я оставался едва ли не единственным западным политическим обозревателем, постоянно жившим в оккупированной Чехословакии.
Судьба этого народа в то время мало интересовала большие газеты европейских столиц, но она интересовала меня. Потрясенный всем увиденным, я посылал в Вашингтон одно донесение за другим. Может быть, только человек пять в Вашингтоне читали эти материалы. Но годы на службе в Госдепартаменте научили меня писать аналитические материалы даже без надежды на особую реакцию. Я пытался осмыслить чехословацкую драму, развернувшуюся перед моими глазами. Зная русский язык, мне было несложно освоить чешский и словацкий, а работая в Германии, я смог изучить немцев. Служба в Вене дала мне представление о том, чем была тогда Центральная Европа, частью которой являлась Чехословакия.
Я не питал никаких симпатий к нацистам и был тронут судьбой чешского народа, который стал жертвой гитлеровского империализма. Вместе с тем я был далек и от сентиментального энтузиазма английских и американских либералов в отношении режима Бенеша и вообще статуса Центральной Европы после Первой мировой войны. У меня сохранились неприятные воспоминания об узком национализме чехов после моего предыдущего визита в Прагу, а «Малая Антанта»,[16] на которой чехи пытались строить свою международную безопасность с помощью французов, казалась мне неэффективным, искусственным союзом, плодом нереалистичной французской политики в ту эпоху. К тому же мои симпатии были на стороне австрийцев, которые тогда не пользовались расположением других стран Европы, а чехи в период независимости относились к ним с особой враждебностью; между тем чехи, по моему убеждению, многим в своей культуре обязаны австрийскому влиянию.
«Длинная телеграмма» — устоявшееся название телеграммы № 511 посольства США в Москве, отправленной Джорджем Ф. Кеннаном в Вашингтон 22 февраля 1946 года, в которой он обрисовал невозможность сотрудничества с СССР. Результаты анализа американским правительством и общественностью этой телеграммы и последовавшей статьи «Х», также написанной Кеннаном, привели к тому, что взгляды Кеннана стали определяющим фактором подхода США к отношениям с Советским Союзом и Холодной войны; сам Кеннан стал известен как «архитектор Холодной войны».
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).