«Дипломат» с секретом - [7]

— Мне эти басни давно знакомы, — злобно перебил задержанный.

— О том, что вы прошли «хорошую школу», видно из вашего поведения. Что вы из себя представляете, мы узнаем более подробно несколько позже, это не сложно. Пока же мы задержим вас за бродяжничество и будем держать до тех пор, пока не установим вашу подлинную личность и все, что связано с вами. Так-то, — заключил Мельник и приказал отправить задержанного в райотдел.

Видя, что так просто не удастся отделаться и что им занялись не рядовые милиционеры, задержанный проговорил:

— Ладно, я все расскажу, как на духу. Фамилия моя Забудько, звать Михаилом, по батьке Степанович. Недавно освободился. Семьи нет, с женой разошлись, как в море корабли, после четвертой судимости не стала ждать, вышла за другого.

— За что судились?

— Государственные кражи. Брал в селах магазины. Последний раз всучили пятерик, отбывал от звонка до звонка.

— Работаете?

— После «хозяйских» харчей, начальник, надо отдохнуть.

— А жить на что?

— Нашлась тут одна, пока кормит. А там видно будет.

— А как в лесу очутились?

— Встретился с дружком, когда-то вместе срок тянули, выпили, и «окосел». Прилег отдохнуть, а тут ваши молодцы нагрянули...

Задав еще несколько вопросов, Мельник почувствовал, что Забудько никакого отношения к разбойному нападению не имеет, и велел отправить его в камеру до более обстоятельного выяснения его личности.

Как стало известно Мельнику и Максимову из донесения общественного участкового инспектора, два часа спустя после ограбления кассира по дороге, ведущей из колхоза имени Чуйкова в Волноваху, машину с песком остановил человек лет сорока — сорока пяти, одетый в голубую соколку, по приметам сходный с разыскиваемым грабителем. С ним была хозяйственная сумка.

Любой сигнал, поступивший после совершенного преступления, немедленно проверялся. Сразу все машины, занятые на вывозке песка из карьеров района, были установлены. Большая группа работников милиции провела сложную работу и в кратчайшее время отыскала водителя машины, подобравшей неизвестного.

Через несколько часов к Максимову доставили водителя — Ивана Кирилловича Петрова.

Максимов не сдержался, резко отчитал его:

— Все в районе, да не только в районе, обеспокоены происшедшим случаем. Помогают органам расследования найти опасного преступника. А вы из-за дерьмовой подачки сидите дома и молчите, будто вас ничего не касается, мол, моя хата с краю. Нельзя так. Ведь вас информировали работники милиции... Действия ваши, Петров, можно расценить, как намеренное умалчивание об опасном преступнике. Закон это карает.

Петров испуганно сжался в комок.

— Кого вы подвозили? Куда?

— Дело было так... — торопливо начал Петров. — Делал я третью ходку. На перекрестке останавливает меня человек, примерно сорока пяти лет, и говорит: «Братишка, подвези к Хорошеевке, старуха сильно больная. Я заплачу. Обижен не будешь». Я и согласился. Сел он в кабину и ни слова не проронил за всю дорогу. Я тоже с ним не стал разговаривать. Только гнал машину как можно быстрее, чтобы уложиться в график: учетчик отмечал, в какое время кто прибыл и сколько ходок сделал. Когда подъехали к Хорошеевке, он сунул мне в руку несколько бумажек, поблагодарил и зашагал в направлении Нескучного. Я посчитал деньги, их оказалось двадцать восемь рублей. Удивился и еще подумал: «Чудак какой-то, столько отвалил. Бывало, подвезешь кого, рубль дадут, а тут столько».

— Во что он был одет?

— В кепке, голубой соколке. Хозяйственная сумка, большая, она стояла справа от него возле дверцы.

— Откуда он достал деньги? — продолжал Максимов.

— Из бокового кармана. Он их не считал. Сколько было в горсти, столько и дал...

...Сумерки спускались над поселком, когда Максимов приехал в Великую Новоселку. Улицы опустели. Вокруг тишина, лишь изредка послышится лай собаки.

Лейтенанта Плескача застал в его небольшом кабинете и сразу же спросил:

— Нашли Зернова?

— Так точно, — ответил по-уставному Плескач и подал подполковнику исписанный лист бумаги.

«...В мае, какого числа, сейчас не помню, ко мне еще раз приезжал на машине Павел, — читал Максимов. — Я услышал, что около моего дома остановилась машина. Выглянул в окно, увидел, как из кабины вылез Павел и прямо направился в калитку. Я еще обратил внимание, что в руках у него большая сумка. Когда же он зашел в горницу, сумки не оказалось. Я заподозрил в этом что-то неладное: куда она девалась? Несколько позже, под предлогом, вроде бы я отправился за бутылкой, вышел в сенцы. Павел в это время возился с заводной игрушкой, которую его попросила починить моя младшенькая. В углу, за ларем, я заметил сумку. Захотелось узнать: что же в ней может быть? Оказалось — сверток. Вытащил я его, развернул и ахнул. В свертке — обрез, несколько патронов, номер от автомашины. Мне стало не по себе. Быстренько, не дай бог Павел выйдет, завернул все в ту же тряпку, положил назад и — за бутылкой к соседке. Когда вернулся, не подал виду, что видел оружие. Вот и все, что мне известно...»

Максимов, закончив читать объяснение, спросил:

— Зернова отпустили?

— Еще нет. Сидит пока в коридоре.

— Пригласите его.