Динамическая психиатрия - [33]

Я хотел бы проиллюстрировать это на ряде примеров.

1-й пример

50-летний больной основал в США университет средних размеров и в качестве президента привел его к научному успеху. Он был обаятельной личностью с интеллектуальными способностями и заслугами, выдающимся представителем своей специальности и ведущим членом пресвитерианской церкви университетского городка. Он был женат и жил вместе с женой и четырьмя детьми, которых очень любил. Его профессия была связана со многими поездками, например, для участия в научных конгрессах или сбора средств для улучшения экономической базы университета.

Его поездки служили, однако, наряду с научно санкционированными целями, еще и другим, связанными с его перверсным Я. При «сборе средств» он проституировал со спонсорами. Так, он имел половые сношения с мультимиллионершей старше 70 лет, финансировавшей деятельность университета. Она напоминала ему его мать.

Эта связь стала в конце концов его перверсной потребностью, все более недоступной его контролю. Часто он, очнувшись с испугом, как из состояния сна, обнаруживал себя в ее постели. Эта ситуация стала для него угрожающей, когда он не смог уже разделять роли своего Я, до этого строго разделенные. Его партнерша настаивала на том, чтобы совместно появляться с ним в обществе, хотела, чтобы он был с ней все чаще — желание, которому он не имел сил противостоять. Когда, наконец, об этом узнала его жена, он оказался в состоянии глубокой депрессии и полностью лишился работоспособности — не мог, например, читать, что дополнительно угрожало потерей его научной идентичности. К этому добавилась полная бессонница, которую он пытался устранить все увеличивавшимися дозами седуксена, что привело его к зависимости от препарата.

2-й пример

Схожее сочетание зависимости от лекарств, алкоголизма и перверсной симптоматики вместе с тяжелейшими психосоматическими нарушениями — пациент страдал нефролитиазом и почечными коликами — я обнаружил у фетишиста, перверсно реагировавшего на туфли с пряжками.

Внутренние объекты этого пациента представляли инцестную и переверсную первичную группу. Мать была токсикоманка и алкоголичка, дядя — мультимиллионер — был абсолютным властителем семейного клана, отец жил в материальной зависимости от матери. Фетишем больного была бабушкина туфля с пряжкой, качаясь на которой он в раннем детстве испытал свое первое сексуальное возбуждение и которую — что документировано анализом многих сновидений — воспринимал как половой член бабушки.

Оба пациента, проходившие после длительного стационирования у меня психотерапевтическое и психоаналитическое лечение в течение свыше пяти лет, обратились за психиатрической помощью, когда не стал срабатывать их защитный механизм расщепляющего Я разделения ролей на перверсное и социально адаптированное Я с изолированными друг от друга фасадами. Следующая за этим диффузия Я и идентичности вызвала панический страх, с проявлениями которого они обратились к врачу.

3-й пример

Другой пациент, который начал психотерапию в связи с мучительным чувством изоляции и симптоматической эритрофобией, часто демонстрировал в психотерапевтической ситуации симптом соскальзывания в диффузные состояния Я. С подросткового возраста он страдал навязчивой потребностью мочиться и испражняться в тайно купленные для этой цели резиновые пеленки, что сочеталось с мастурбацией. Он чувствовал сильное внутреннее облегчение состояния мучительного напряжения с одновременным чувством стыда и внутренней нечистоты.

На индивидуальной терапии он вспомнил, как он в раннем детстве часами безуспешно с ужасным страхом сидел в туалете, регулярно получая затем шлепок по ягодицам от матери, которая сама страдала запорами.

Внешне пациент выглядел безукоризненно, даже слишком опрятно. Его академические успехи находили всеобщее признание.

Резиновая пеленка как фетиш свидетельствует о том, что пациент пытался избежать взаимодействия в раннем детстве с эмоционально холодной и контролирующей матерью бегством во время, когда отношения с матерью были менее нарушенными, жесткими и требовательными. Контраст «нечистой» перверсии с фасадом чрезмерно опрятной внешности и социальной идентичности в обучении отчетливо демонстрирует расщепление Я, воспринимаемое в терапевтической ситуации как диффузия Я.

4-й пример

Расщепление Я демонстрировал также фетишист, который по его собственным словам использовал свои экскременты как объект, в который он онанировал, обнюхивал и съедал по кусочкам. Он был преуспевающим физиком и работал научным сотрудником в исследовательском институте. Свое расщепление Я он продолжал в терапии, где он вначале работал с двумя терапевтами. С одним терапевтом он говорил о своем перверсном Я и перверсном поведении, с другим — о своих невротических конфликтах (это представляет собой особый случай терапевтической техники).

Эти примеры, в которых перверсия сочетается с поверхностно успешной псевдонормальностью, демонстрируют, с моей точки зрения, что нельзя говорить о прямом социогенезе перверсии в смысле конфликта, следующего из господствующих сексуальных нравов. В анамнезе и лечении на первый план выступают скорее психогенные и психодинамические причины болезненного процесса. Решающей при этом является динамика преэдипальных отношений матери и ребенка.