Дилан - [35]

— Ты на самом деле хочешь начать войну? — Люциус кивнул, выпив кровь из волка. — Ты мог бы питаться кровью из мертвецов так же, как и от животных?

— Нет. Это невозможно, поскольку сердце жертвы должно ещё биться, чтобы кровь была свежей. Раньше мы собирали тех, кто умирал на поле боя, и пили из них. Огромный пир. — Люциус в блаженстве прикрыл глаза. — Они, всё равно, умирали, так, какая им разница?

— Что если ты изменишь одного? Что будет с семьёй этого человека? Разве ты не чувствовал бы угрызений совести, если они не смогли надлежаще похоронить его? — Человек, его имя не задержалось в голове Люциуса, покачал головой, продолжив: — Ты не человек. Ты — монстр.

— На самом деле, во мне есть от одного и от второго. Человек, который хотел просто прожить остаток своей жизни, как чудовище.

Люциус выпустил клыки, желая впечатлить колдуна, показывая, что он был огромный и могущественный, но, видимо, того это не очень заботило.

— В одном ты прав — ты монстр. Но не более. — Мужчина удобнее устроился в своём кресле. Люциус так отчётливо запомнил каждую деталь. — И как ты планируешь осуществить это? У тебя есть план, не так ли?

Он рассказал ему. Обо всём. О том, как собирался войти в Белый Дом и убить всех. Это было самым удачной его затеей, поскольку раньше внутри не было столько людей, как сейчас. Теперь Люциус понимал это.

— Я обращу их всех, сделав ночными существами, как и я сам. Они будут моими миньонами, а я — их хозяином. Их миссией будет моя защита, пока я отдыхаю. Я буду…

— Если они будут такими же, как и ты, то, как они смогут обеспечить защиту, пока ты отдыхаешь? Разве им это тоже не нужно? В смысле, кто будет защищать вас всех, если в течение дня вы будете спать?

Это был один из многих вопросов, на которые у Люциуса не было ответа. Спустя некоторое время, он понял, что его план нуждается в совершенствовании, ведь в нём было столько прорех.

— Это всего лишь набросок, а не прямой указ к исполнению. В нём есть недостатки. Как и в каждом плане, к слову. — Мужчина кивнул. — Ты когда-то делал что-то, а потом понимал, что забыл о чём-то важном, и тебе приходилось возвращаться на обратную точку и переделывать всё?

— Нет. Когда я собираюсь что-то делать, то делаю всё правильно с первого раза. Потом, в отличие от тебя, мне не нужно возвращаться в исходную точку и исправлять собственные ошибки. — Колдун поднялся на ноги. — Дай мне знать, когда твой план будет идеален. Когда это случится, я выслушаю тебя вновь.

Итак, спустя годы, Люциус вновь нашёл этого человека, и рассказал о своём усовершенствованном замысле. Колдун сидел, и только кивал. Несколько раз он и улыбнулся. После того, как вампир закончил рассказ, то спросил слушателя, что он думает. Одарённый, улыбнувшись вновь, в свою очередь, поведал о своих деяниях:

— Я решил проверить всё лично и отправился к Белому Дому. Ловкость мастерства, как я и говорил. Они устраивают экскурсии, если хочешь знать. И я воспользовался одной. Хотел посмотреть, как всё сработает, начиная от планировки и заканчивая исполнительной частью. Должен сказать, воплоти ты в жизнь этот план до того, как я вошёл в здание, у тебя бы всё получилось.

Люциус кивнул, но потом нахмурился.

— Что значит «у меня получилось бы, пока ты не вошёл»? Я всё равно смогу сделать это, и ты знаешь, что план идеален.

— Так и есть. Он был идеален. Но не теперь. Я исправил это. — Люциус хотел было спросить его как, но мужчина всё равно рассказал ему: — Я достаточно сильный колдун, как ты знаешь, и, в отличие от тебя, всегда готов к неожиданностям. Потому я вошёл в огромный дом и немного там поколдовал. И теперь ни ты, ни кто-либо из твоего вида, не сможет войти внутрь.

— Ты не мог этого сделать. — Улыбнувшись, мужчина кивнул, подтверждая свои слова. — Итак, я просто попрошу кого-то пригласить меня. Я выполню задуманное таким образом. Я… Почему ты киваешь?

— Я подумал и об этом. Ты не войдёшь. Никогда. Никто из твоего вида. Я сделал так, что любой вампир, что попытается войти в Белый Дом превратится в пыль ещё до того, как попробует ступить на первую половицу.

Люциус взревел в гневе. Колдун же даже не пошевелился. Вампир схватил мужчину за шею, но его пальцы что-то обожгло, словно ему в руку вонзили серебряный кинжал. Люциус немедленно отпустил свою жертву, кинувшись лелеять свои раны в углу бара. Человек приблизился к ночному охотнику.

— Я сделал так, что ты не сможешь нанести вред хоть кому-то из колдунов. Не получится это у тебя и чужими руками — ни, если ты возьмёшь кого-то под контроль, ни, если это попытаются сделать твои дети. Ты, вампир, связался не с тем противником. — Мужчина замер, а после подался вниз, и, коснувшись большим пальцем лба Люциуса, выпрямился. — Ты помечен нами. Любой колдун узнает о твоих злодеяниях для моего вида.

А потом он просто ушёл.

Но Люциус нашёл способ.

Ключом ко всему стал Джерри Смолл. И как только человек окажется внутри Белого Дома, вампир заставит его слить всю информацию, что окажется под рукой. А потом Люциус продаст всё это по наивысшей цене, сидя в стороне, в ожидании кровавой бойни. Мужчина потёр руки в ожидании. Он станет величайшим вампиром, что когда-то были рождены. Или, в его случае, обращены.