Диковинные истории - [25]

Через несколько дней они уже влились в просторный пыльный ландшафт буддийского южного Китая. Из окон примитивной, обставленной допотопной мебелью гостиницы увидели местный рассвет – солнце с трудом поднималось над размытым горизонтом и, преодолевая сопротивление густого грязного воздуха, ползло вверх. По широкой грунтовой дороге ехали сотни велосипедистов. Их лица казались М. одинаковыми. Они появлялись из бесчисленных домиков – маленьких, приземистых, крытых жестью. Закутанные в толстые стеганые серосиние куртки, они безмолвно двигались в одном направлении, куда-то к далеким горам.

Супруги М. арендовали старую машину и наняли переводчицу-проводника госпожу Лю, которая, неизменно с пластиковым пакетом и загадочным выражением лица, предоставляла в их распоряжение свое время и свои лингвистические способности. Она показала супругам М. немногочисленные достопримечательности этого однообразного края, зачитывая пояснения и надписи вроде: «Как излишнее ощущение блаженства предвещает приход безумия, ощущение безопасности предшествует молниеносному удару поражения». В большинстве своем эти надписи господина М. ужасали – казалось, они затрагивали каждый аспект жизни, ничто не ускользало от их внимания. Госпожа Лю на вполне приличном английском рассказывала им наиболее известные буддийские истории. А поскольку она страдала хроническим насморком, то постоянно сморкалась, отчего нос краснел, напоминая, что существуют на свете вещи банальные и тривиальные, несравнимые с таинственностью коанов и неотвратимостью кармических законов.

В самый первый день своего путешествия они оказались в маленьком храме, о котором не смогли узнать ничего, кроме того, что он древний и достоин внимания. При нем работали мастерские, где изготовляли листы рисовой бумаги, заполненные красивым каллиграфическим почерком. Несмотря на это, монастырь выглядел заброшенным и опустевшим. Только несколько мужчин сновали между зданиями, но явно не монахи, поскольку, подобно всем местным жителям, были одеты в серые стеганые куртки.

– Давным-давно, – рассказывала госпожа Лю, – жил в этом монастыре один монах, человек просвещенный и необыкновенно мудрый.

Она высморкалась в бумажный платочек и посмотрела на них так, словно умоляла о снисхождении.

– Его звали Яо. О нем говорили, будто он умеет смотреть сквозь время. Что видит очередность реинкарнаций в колесе сансары. Как-то во время своих странствий он остановился отдохнуть и увидел женщину, которая кормила грудью младенца и ела рыбу, аккуратно вынимая кости и бросая объедки бездомной собаке. А когда отощавшая собака, осмелев от неожиданной щедрости, проявляла настойчивость, женщина пинками отгоняла ее. Увидев это, монах Яо рассмеялся. Сопровождавшие его ученики взглянули на Яо с изумлением: «Учитель, отчего же ты смеешься? Здесь нет ничего смешного». – «Да, вы правы, мои ученики, – ответил монах Яо, – и все же я не смог сдержать смех. Видано ли это – пожирать тело отца, пиная одновременно собственную мать? Обгладывать скелет отца, выкармливая смертельного врага? Сколь жалкое и жестокое зрелище представляет собой колесо сансары!»

Госпожа Лю изложила эту историю с гордостью, будто ребенок, довольный тем, что выучил к празднику стишок, а потом посмотрела на М., не уверенная, что они поняли. Видимо, с туристами она всякого навидалась. Супруги улыбнулись и задумчиво покачали головами. Это успокоило госпожу Лю. Вскоре она намекнула, что пора обедать.

Они пообедали в местном ресторане, молчаливый хозяин которого нашел для них три места в углу большого зала. Поковыряли безвкусное блюдо, скользкое от картофельной муки и накачанное глутаматом натрия. М. хандрил, он никак не мог прийти в себя после смены часовых поясов – все пытался примоститься в этом мелком и поверхностном времени, окутавшем их, но не пускавшем внутрь. Он по-прежнему не понимал, зачем «хочу» привело его сюда.

Внезапно что-то вырвало его из задумчивости. И ни с того ни с сего господин М. спросил госпожу Лю о тюрьмах – есть ли какие-нибудь поблизости… Удивленная, та долго вглядывалась в его тонкие губы.

– Вы хотите посетить тюрьму? – спросила она с сарказмом, в котором звучало глубокое разочарование.

На следующий день она не пришла.

– Зачем мы сюда приехали? – жаловалась госпожа М. – Здесь холодно и некрасиво.

Господин М. не знал, что ответить. Казалось, он принюхивается, дожидаясь ветра, который разгонит вездесущую пыль и что-то изменит. На третий день они нашли в постоянно отключающемся интернете упоминание о некогда знаменитом, а ныне забытом буддийском монастыре. Господин М. не был уверен ни в чем, также и в том, что́ делать и куда ехать, но на четвертый день снова ощутил свое «хочу». Оно давило на грудину изнутри, будило беспокойство. Требовало: «Ну давай же, действуй». Стояло в горле, хотя он то и дело пытался сглотнуть. Супруги М. упаковали багаж и двинулись вперед, неотвратимо приближаясь к забытому монастырю.

Они поднимались вверх по неровным заброшенным дорогам. Пейзаж менялся, не менялись только домики с жестяными крышами, наспех сколоченные склады и неотличимые друг от друга остановки. Спутанные, переплетенные провода тянулись вдоль дороги, соединяя дома в единую сеть, но чем выше супруги М. поднимались, тем эти сплетения делались тоньше; наконец, остался всего один чахлый кабель, ведущий, подобно дороге, в горы. В какой-то момент и дорога, и кабель закончились – в этом месте М. пришлось переправиться через мелкий ручей. За ним стояло несколько зданий с изогнутыми по углам причудливыми крышами и маленькой колокольней, в которой вместо колокола висел большой латунный гонг. Они вышли из машины. Ветер принес откуда-то запах гари с едва ощутимым химическим оттенком. Это и оказался тот самый монастырь. На гравийной парковке стояла всего одна машина с местными номерами, супруги поставили свой автомобиль рядом и неуверенно двинулись к пагодам.