Дикая кошка - [28]

В ярком лунном свете она видела, как бьется пульс у него на шее – беспорядочно, ускоренно. Этот ритм был подобен ритму ее дыхания, вздыманию груди, словно сжатой гигантской рукой. Рауль прикоснулся к ее плечу. Его пальцы были теплыми, и все же Саманта вздрогнула. Он склонился к ней, и девушка подняла свое лицо навстречу его лицу. Ее губы раздвинулись под нажимом губ мужчины. Его язык протиснулся к ней в рот, и эта ласка лишила Саманту последних сил к сопротивлению. Звезды у нее над головой померкли.

Его руки спустились с ее плеч, скользнув по тонкой талии, и застыли над ягодицами. Он прижимал к себе ее тело, приспосабливая податливую девичью слабость к своей силе, заставляя почувствовать свою восставшую плоть.

Забыв обо всем на свете, Саманта прильнула к нему. Отзываясь на этот едва ли не сознательный призыв, Рауль схватил ее на руки, отнес в комнату, уложил на простыню цвета морской волны и лег рядом. Глаза его мерцали в лунном свете.

Он прильнул губами к ее шее сбоку, там, где бился пульс. Его губы слегка приоткрылись, а язык стал быстро двигаться вокруг этой ускоренно бьющейся точки. Дыхание Саманты становилось все чаще, пока она не начала задыхаться. Его рука сжала изящную грудь сквозь бюстгальтер, держа ее как в чаше, в то время как большой палец нежно потирал сосок. Он набухал, прося новых и новых ласк.

Спустив бретельку бюстгальтера, Рауль выпустил белоснежную грудь с розовым соском на свободу, склонился к ней и вобрал бутон в рот, дразня его губами, зубами, языком. Саманта затрепетала, дрожь сладострастия сотрясала ее тело. Рауль поднял голову и посмотрел на девушку потемневшими и затуманенными от желания глазами.

– Сэмми, как вы прекрасны – ваше лицо, ваше тело…

Сквозь мягкую ткань платья она чувствовала жар его ладоней, улавливала легчайшую дрожь кончиков пальцев, которые исследовали ее. И почему-то это ласковое исследование возбуждало еще больше, чем если бы она была голой. Тонкая преграда из ткани делала медленное трение его ладони о тело непередаваемо эротичным.

Его пальцы двигались, временами задерживаясь, по ее груди, по плечам, животу, бедрам, пока не остановились в самом заповедном месте.

В безудержном порыве страсти девушка изогнулась дугой. Это призывное движение подстегнуло Рауля. С приглушенным стоном он сорвал с нее платье. Под ним были маленькие белые трусы и бюстгальтер.

Саманта слышала хриплое дыхание мужчины. Приподнявшись, она расстегнула пуговицы его рубашки, чтобы просунуть под нее руку. Сначала ее пальцы, а потом ладонь пробежали по его влажной груди, наслаждаясь ощущением сильных упругих мышц.

Когда его рука опять заскользила вниз по ее животу, Саманта подумала, что была не права, – без преграды в виде платья их соприкосновения стали еще более возбуждающими.

Его пальцы проскользнули под резинку ее трусиков, и вновь девушку сотрясла сильная дрожь. Она закрыла глаза и конвульсивно вцепилась в Рауля, так что ногти оставили следы на его спине.

Немного успокоившись, он улыбнулся ей, и его зубы сверкнули в полумраке.

– Потерпите, моя прекрасная пленница.

"Пленница"! Это был шок. Вот кто она, какой он видит ее! Пленница, которую надо подчинить, унизить, сделать покорной. Чувствуя, как набегают слезы, Саманта сомкнула веки.

– Нет, нет! – вырвался у нее отчаянный крик.

Глаза ее еще не успели открыться, а она уже боролась с обидчиком, сталкивая с кровати.

– Нет, пожалуйста, Рауль, – шептала она с рыданием. – Я… я не могу, не хочу…

Его глаза – глаза грозного незнакомца, который впервые предстал перед ней в отеле, смотрели на нее с недоумением. С останавливающимся от страха сердцем она подумала, что он не обратит внимания на ее мольбу.

Рауль резко оттолкнул девушку от себя, так что она перевернулась на бок и подняла руку, чтобы защитить лицо. Он дышал тяжело и неровно. Саманта рискнула бросить на него короткий взгляд. Его лицо было очень бледно, а глаза стали узкими, как стальные лезвия.

– Знаете, моя милая, – эти слова были будто вырублены из арктического льда, – вам не следовало бы играть в такие игры.

– К-какие игры? – Саманта с трудом могла говорить. – Я…

– Какие игры? – повторил он свирепо и тут же вскочил на ноги, словно отпрыгивая от змеи. Рот его искривился. – И, ради Бога, уберите со своего лица это страдальческое выражение.

– К-какое выражение? – Его слова не проникали в ее сознание, она понимала только, что он в ярости.

– Вы чуть не обманули меня. – Он засунул концы рубашки обратно за пояс. – Лежите здесь, как застенчивая девственница…

Его ядовитый тон глубоко ранил ее.

– Но я… – начала девушка дрожащим голосом, но он снова оборвал ее:

– Я не знал, что самый главный ваш талант – это талант дразнить мужчин.

– Нет, Рауль, нет! Вы должны мне поверить. Мне очень жаль, очень жаль!

– Ах, жаль! Вы когда-нибудь можете еще больше пожалеть, моя дорогая.

– Что вы хотите сказать?

– Если вы регулярно играете в такие игры, то рано или поздно нарветесь на мужчину похуже меня, и тогда произойдет нечто очень неприятное. – Его рот брезгливо скривился.

– Вы… вы имеете в виду?…

– Конечно, изнасилование.

У Саманты оборвалось сердце.