Дика - [61]
Прошло с полчаса, и в Черкез-Кермене снова воцарилась тишина. Надо было уходить. И разведчики бы ушли, если б Ибрагиму с его острым слухом не почудилось, что за печкой кто-то есть.
Он толкнул Илиту локтем, повел глазами на развалины.
Илита пожала плечами: она ровным счетом ничего не слышала.
Тогда Ибрагим вытащил пистолет и, крадучись, направился к печке. Илита шла за ним. Они миновали первую комнату с огромной дырой в полу, заваленную полуобгорелым тряпьем. Подошли к печке.
— Кто там? Выходи! — угрожающе заговорил Ибрагим, всматриваясь в темноту. — Выходи, а то убью!
Никто не откликнулся.
— Почудилось тебе, Ибрагим, — прошептала Илита на ухо товарищу.
Ибрагим, не отвечая, вытащил из кармана трут, которым обычно пользовались заядлые курильщики за неимением спичек, и чиркнул кремнем. Фитилек вспыхнул, и в его неверном и слабом пламени разведчики увидели в самом углу скорчившуюся фигурку мальчика.
— Кто ты? — тихо спросил Ибрагим, приближаясь к парнишке.
— Валерик… Валерик Волков. А вы партизаны?..
— Хальт! — остановил мальчика Ибрагим. — Значит, тебе партизаны понадобились? Хорошо. А гестапо тебе не нужно? Гестапо тебе не нравится?..
Паренек хотел было прошмыгнуть мимо Илиты. Он прыгнул. Загремев, упали какие-то доски, взметнулась сажа из печки, — мальчик пытался добраться до окна.
— Стой! — властно сказала Илита. — Стой! — Она бросилась к мальчугану и задержала его. — Вот дурачок! Если б мы и были партизанами, все равно не стали бы кричать об этом на каждом перекрестке. Не бойся, мы плохого тебе не желаем…
Мальчик ответил не сразу. Стоял, прерывисто дыша.
— А чего ж вы тогда о гестапо вспомнили? — спросил он наконец.
— Это для проверки, — объяснил Ибрагим.
— Так ты сказал, что тебя зовут Валерик? — Илита погладила мальчугана по голове. — Валерик Волков?
— Да.
— В этом доме есть еще кто-нибудь? — снова задала вопрос Илита.
— Нет. Раньше здесь жили Санниковы, но их фашисты куда-то увезли.
— А твои родители живы?
— Их убили.
— Что же ты думаешь делать?
— Хочу найти партизан или добраться до Севастополя.
— Понятно. — Илита вздохнула.
Вот он, новым порядок, который с таким пафосом провозглашают фашисты. Они увозят из родных мест мирных людей, сажают их в концлагеря или расстреливают. Они убивают каждого, кто честен, кто не хочет стать рабом. Они морят голодом детей… Разве этот Валерик Волков не ребенок еще? А ведь он хлебнул столько горя, сколько иной раз не выпадало и на долю взрослого.
Илита посмотрела на Ибрагима. В ее взгляде была мольба: «Возьмем мальчишку с собой!» Ибрагим понял ее, кивнул.
— Слушай, — заговорила Илита, обращаясь к Валерику, — ты жил в этом селении?
— Да, жил, — ответил Валерик. — Я тут каждую улочку знаю, каждый камешек. А когда у меня родителей убили, я у знакомых ночевал. А днем по селению ходил и всё высматривал: где у фрицев танки и сколько солдат в школе стоят…
— Молодец! — сказала Илита. — Кем был твой отец?
— Сапожником. — Валерик поднял голову. — А на гражданской войне в армии Буденного служил. Его убили, потому что он партизанам помогал…
Помолчали. Потом Илита тронула Валерика за локоть:
— Собирайся. С нами пойдешь.
— А мне и собираться нечего — все мое на мне…
Валерик неслышно, как тень, скользнул с крыльца в темноту. Илита с Ибрагимом последовали за ним.
На востоке чуть засветлело. Близилось утро. Иван Петруненко, наверно, уже ждет друзей. В лес возвращались сухим руслом. Правда, после недавнего дождя оно уже не было сухим — под ногами разведчиков хлюпала вода.
Иван Петруненко оказался на месте. Услышав тихий свист Ибрагима, он бросился товарищам навстречу. Увидел Валерика — и остановился, недоумевающе глядя на него.
— Это наш новый попутчик, — объяснила Илита. — Мы его в Черкез-Кермене нашли. Родителей нет, убили фашисты…
— Вот как! — растроганно и мягко сказал Иван. Он, видно, вспомнил в это мгновение, что сам тоже остался без отца и без матери. — Ладно, будем корешами. Согласен?
— Согласен! — улыбнулся Валерик.
Они посидели на мокрой траве, пожевали оставшиеся в кармане у Ибрагима галеты, вытащили из тайника оружие. Иван рассказал, что ему удалось поговорить с местными жителями; он добыл ценные сведения о расположении танковых частей врага, но, возвращаясь, столкнулся с немецким патрулем и чуть было не попал в беду.
— Значит, это по тебе стреляли на окраине Черкез-Кермена? — спросила Илита.
— Было такое.
— Счастливый твой бог, Ванюша, — сказала Илита.
Что ж, задание было выполнено. Теперь предстояло самое трудное: снова перейти линию фронта, доставить собранные сведения командованию.
И тут им не повезло.
Они старались обойти стороною те два блиндажа, которые встретились им по пути в тыл. Вперед ушел Ибрагим. Он лучше других знал местность и обратный путь к линии фронта. И тут внезапно он наткнулся на третий блиндаж. Часовой не заметил разведчика, но, по-видимому, различил звук его шагов. Он наугад выпустил длинную очередь из автомата. Две пули попали в Ибрагима. Выронив автомат и схватившись обеими руками за грудь, Ибрагим стал медленно опускаться. Сидя на земле, он в ярости принялся рвать вокруг себя траву, негромко бормоча по-татарски:
На русский язык переведено уже несколько книг известного осетинского писателя Тотырбека Джатиева — «Два друга», «Морской джигит», «Горная звезда», «Пламя над Тереком», «Дика», издан сборник повестей и рассказов. В настоящую книгу включены две повести. В первой — «Тайными тропами» — поведана действительная история храброго командира особой партизанской бригады осетина Хатагова, которая действовала в годы войны на территории Белоруссии. Во второй повести — «Мои седые кудри» — рассказывается о судьбе осетинки Назират — о ее безрадостном детстве, которое прошло в условиях царской России, о молодых и зрелых годах, совпавших с рождением и становлением советской власти на Кавказе.
Известный осетинский писатель Тотырбек Джатиев — автор более тридцати книг, несколько из них посвящены героической борьбе народов Кавказа против немецко-фашистских захватчиков. В настоящий сборник включены три документальные повести: «Пламя над Тереком», «Иду в атаку», «Тайными тропами», уже издававшиеся в «Советском писателе».
Следы остаются — первая книга о милиции Северной Осетии. Вместе со всеми органами внутренних дел страны сотрудники милиции республики стоят на переднем крае борьбы с пережитками прошлого в сознании людей. Решительно пресекая преступные посягательства на социалистическую и личную собственность граждан, личность и права советских людей, они борются за утверждение социалистической законности и справедливости, за высокую дисциплину и образцовый общественный порядок. В создании сборника приняли участие журналисты, работники МВД республики.
В созвездии британских книготорговцев – не только торгующих книгами, но и пишущих, от шотландца Шона Байтелла с его знаменитым The Bookshop до потомственного книготорговца Сэмюэла Джонсона, рассказавшего историю старейшей лондонской сети Foyles – загорается еще одна звезда: Мартин Лейтем, управляющий магазином сети книжного гиганта Waterstones в Кентербери, посвятивший любимому делу более 35 лет. Его рассказ – это сплав истории книжной культуры и мемуаров книготорговца. Историк по образованию, он пишет как об эмоциональном и психологическом опыте читателей, посетителей библиотек и покупателей в книжных магазинах, так и о краеугольных камнях взаимодействия людей с книгами в разные эпохи (от времен Гутенберга до нашей цифровой эпохи) и на фоне разных исторических событий, включая Реформацию, революцию во Франции и Вторую мировую войну.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.