Дика - [38]

Военврач вздохнул. По-видимому, ему было трудно сохранять спокойствие в этом разговоре.

— Я выполняю свой долг, — отчеканил он.

— Сейчас наш общий долг — воевать с фашистами, не щадя ни крови, ни жизни! — выкрикнул Ефименко. — А вы — «гриппок», «мозоль на ноге»!..

Врач пожал плечами.

— Можете на меня жаловаться. Это ваше право. А мое, — врач прищурил глаза, — следить за здоровьем летчиков…

Джапаридзе, выслушав Ефименко, сам отправился поговорить с врачом, а затем, избрав в споре среднюю линию, одного летчика освободил от полетов, а двух других, в том числе и Илиту, послал на задание.

Бой наших «катюш» с танками противника на границе известных только командованию да экипажу Дауровой четырнадцатого и пятнадцатого квадратов — это был лишь отблеск огромного сражения, развернувшегося в то время на пороге Кавказа и донских степей. Атаки фашистов и наши контратаки, снова атаки фашистов и снова наши контратаки — так продолжалось уже много дней и ночей.

Немцы были обескровлены, и все-таки, не считаясь с потерями, старались удержать инициативу в своих руках — они наступали.

Илита знала: то поле, на котором «катюши» сожгли немецкие танки и остановили мотопехоту, теперь у врага. Грохот битвы стал более явствен — фронт приближался к аэродрому.

Как и вчера, Илите было поручено провести разведку, собрать данные о наступающем противнике.

Преодолев полосу тумана, «Ласточка» вырвалась в чистое небо. Однако вскоре низко идущие облака снова обняли самолет. Земля просматривалась плохо. Только над самым Доном удалось выйти из облачности, и тогда Илита совершенно неожиданно для себя увидела неподалеку «уточку» Ефименко. Откуда тут Ефименко? А может, Илита в тумане залезла в «чужой» квадрат? Видимо, так.

Самолет Ефименко трижды качнул крылом: старший лейтенант приветствовал Дику.

«Узнал! — огорчилась Илита. — Теперь дома прочистит с песочком!»

Она повернула «Ласточку» к своему квадрату.

Странное белое облачко мелькнуло слева. Затем такое же облачко появилось справа.

— Немецкие зенитки! — объяснил Илите Богомолов.

— Понятно, что зенитки, — откликнулась она. — А не ответить ли нам парочкой бомб?

Впервые за все время военной жизни Илита взяла на борт «Ласточки» с десяток мелких бомб. Правда, метать их надо было «дедовским» способом: перегнуться через борт кабины и прямо с рук спустить вниз, на цель. Но и это большое достижение. Теперь и «уточка» могла как-то постоять за себя. Легкий пулемет да бомбы — чем не оружие? Ясно, с «мессерами» лучше не тягаться, «уточка» перед ними как серна перед барсом. Однако с «мессершмиттами» Илита встречаться не собиралась. А вот зенитную батарею фашистов можно попугать!

Она вдруг заложила крутой вираж и скользнула вниз, словно хотела сесть на зенитки. И в тот момент, когда зенитные установки фашистов подплывали к фюзеляжу, Богомолов раз за разом сбросил вниз несколько бомб. Затем приложился к пулемету и начал поливать батареи короткими очередями.

Было видно, как одна бомба взорвалась рядом с зенитной установкой…

Зенитные батареи остались позади. Мелькнул овраг, в котором Илита и Богомолов заметили группу немцев и несколько крупных минометов.

Не сговариваясь, сделали вираж над оврагом, и Богомолов в нужный момент сбросил на врагов три бомбы. Клубы разрывов взметнулись вверх.

— Точно в цель! — подвела итог Илита, весело поглядывая на своего стрелка-радиста. — Вот тебе и «Ласточка»! Теперь, с запасом бомб, она стала больше похожа на сокола, чем на ласточку!

Самолет шел низко, чуть не цепляясь колесами за верхушки деревьев. Внизу появилась широкая грейдерная дорога. Илита направила «Ласточку» параллельно дороге. Сначала тут было пустынно, лишь на двух поворотах Илита заметила немецких регулировщиков, сидящих на мотоциклах. Богомолов не стал тратить на них ни бомб, ни патронов. Но чуть дальше они наткнулись на пехоту противника. Тут-то Богомолов развернулся вовсю: он забросал колонну врага бомбами, пулемет его стрекотал неутомимо. Солдаты побежали в поле, стараясь укрыться в воронках; многие из них остались лежать на дороге.

— Бомб больше нет, — доложил Богомолов Илите.

Чтобы поточнее определить, где они находятся, Илита повернула «Ласточку» к морю. Побережье и под Лазаревским всегда служило ей хорошим ориентиром.

Вот оно, море! Только не Черное, а Азовское. Это даже по цвету воды можно отличить: в Черном море вода густая, порой даже с каким-то чернильно-фиолетовым отливом, а здесь, в Азовском, голубоватая, иногда с сероватым оттенком — это Дон, вливающийся в Азовское море, дает о себе знать.

Очень интересно наблюдать сверху, как в Керченском проливе — он неширок, горловина его равна пяти-шести километрам, — встречаются воды двух морей.

Глядя вниз, Илита совсем забыла, что идет война, что каждую секунду на нее из облаков может напасть вражеский «мессер», — так прекрасна была эта картина природы, так величественна, так многокрасочна.

— Товарищ лейтенант! — оторвал ее от созерцания Богомолов. — «Мессершмитты» идут!

Вражеские машины летели почему-то с моря. Они стремительно приближались, грозя «Ласточке» автоматическими пушками и пулеметами. Надо уходить! Только не так-то просто уйти от быстрых, как ветер, «мессеров», — скорость у них чуть ли не в четыре раза больше, чем у «Ласточки». Догонят!..