Дидро и цивилизация России - [26]

Заключительный пассаж отзыва Дидро относился уже не к Ломоносову, а к теории культурного прогресса Руссо. «Что бы ни говорил Жан-Жак Руссо и фанатичные враги прогресса человеческого разума, но это трудно – читать историю варварских веков любого народа и не радоваться тому, что родился в просвещенный век и среди цивилизованного народа»[234]. Чтение труда по начальной русской истории привело Дидро к характерной просветительской идее о «варварском» Средневековье и победной поступи прогресса в век Просвещения. Обратим внимание на то, что Дидро, говоря о «цивилизованном народе», имеет в виду Францию. Считал ли он цивилизованной страной Россию XVIII века?

Примерно в то время, когда Дидро в силу различных обстоятельств поворачивался в сторону России, он начал размышлять о судьбах литературы и искусства в обществе в контексте концепции цивилизации. Эту концепцию философ не мог не применить к России.

В своих «Салонах», анализируя современное и древнее искусство, Дидро постепенно пришел к осознанию тех условий, которые необходимы для развития культуры и искусства в обществе. Подлинные навыки художника, знания и вкус вырабатываются далеко не везде, писал он в «Салоне» 1765 года. Для формирования настоящего художника необходимы концентрация населения, культурная среда, а также конкуренция между мастерами. Философ считал, что изоляция художника, его отдаление от очагов культуры может легко привести к деградации мастера. Со ссылкой на Винкельмана Дидро утверждал, что расцвет античного искусства был обусловлен между прочим благоприятным влиянием прекрасной природы и климата, а также общественных нравов, общественным признанием, которое получали художники, высокой оценкой их труда. Примечательно, что среди факторов, влиявших на расцвет искусства, Дидро на первое место поставил «дух свободы, который воспитывает душу и внушает ей величие»[235].

Свое дальнейшее развитие эти идеи нашли в «Салоне» 1767 года. Не используя еще понятия «цивилизация», Дидро подходил к пониманию развития культуры в обществе как естественного, длительного, детерминированного многими факторами процесса. Развитие культуры происходит «медленными и робкими шагами, долгими и мучительными попытками» («par une marche lente et pusillanime, par un long et pénible tâtonnement»). Философ делал главный акцент на непреложный и неспешный ход естественного развития: «Надо, чтобы исполнялись непреложные законы природы; природа ничего не делает скачками, и это не менее верно для искусств, чем для вселенной».

Под влиянием идей физиократов Дидро рисовал общую картину зарождения и развития искусств в обществе. В основе всего лежит земледелие. Умножение количества и качества земледельческой продукции приводит к богатству, которое рождает истинную роскошь: поэзию, музыку, живопись и другие искусства. Есть, однако, другой сорт роскоши – показной, основанной на ограблении и тирании, роскоши, которая губит подлинное искусство и плодит посредственных мастеров. Философ демонстрировал гибкое понимание законов общественного развития. Он далек от упрощенного детерминизма и фатализма. Он признавал множество факторов, которые в совокупности определяют развитие художника и культуры в целом: климат, способ правления, законы, общественное устройство и т. д. Отмечая вторичный характер ремесел и искусств по отношению к земледелию, автор «Салонов» тем не менее хорошо понимает их роль в обществе. Именно уровнем их развития определяется для него степень цивилизации народа: «Именно наличие певцов (= литераторов) отличает народ варварский и дикий от народа цивилизованного и умеренного»[236].

В «Салоне» 1767 года, анализируя картины Ж.-Б. Лепренса из русской жизни[237], Дидро признавался, что он не знает условий жизни в России. Тем не менее он уже задумывался об этом, мечтал о будущей поездке в Россию. Неслучайно высказанные здесь соображения об истинной и мнимой роскоши он позже перенесет в записки для Екатерины II. Как тонко подметил Ж. Дюлак, в замечании Дидро относительно богатых одежд русских крестьян на картинах Лепренса исподволь провидится идея о том, что для будущего России главное – не совершенствование искусства, а благосостояние народа[238].

Думается, что эти размышления во многом предопределили молчание либо скепсис философа в отношении Петра I как реформатора России и уровня ее цивилизации в целом. Скачок, прорыв страны в цивилизованный мир без постепенного развития агрикультуры, без кропотливого воспитания общественных потребностей и нравов едва ли казался ему возможным. Об этом же говорили и те немногие факты русской жизни, которые Дидро знал наверняка: суровый климат, отсутствие концентрации населения, отсутствие свободы, наконец.

В 1768 году Дидро прочитал книгу ученого-астронома аббата Шаппа д’Отроша «Путешествие в Сибирь» («Voyage en Sibérie fait par ordre du roi en 1761»), которая наделала тогда много шума. Путешественник, пробывший в России почти полтора года, нарисовал мрачную картину русской истории и современности. Все прошлое России представлялось автору чередой укреплявших рабство тиранов, кровавых мятежей и войн. Близкий к просветительским кругам автор отмечал отсутствие «третьего сословия» в России. Деспотизм и рабство были для него главными отличительными чертами русской жизни.