Диаммара - [6]

— Как это случилось? — В голосе его не осталось и следа гнева. — Где же они теперь?

— Там, где мы им помочь не можем, — горько ответила Эйлин. — Ты волен искать своего сына, где тебе пожелается, но только не здесь. Фаэри обожают сделки, не правда ли? Так вот, хоть вы и не присягали на верность моей дочери, но вы все еще в долгу перед ней за свободу, дарованную вашему презренному племени. Поскольку Ориэллы здесь нет и она не может объявить вам свои условия, я объявляю их вместо нее. Эта Долина принадлежит мне. Уходите отсюда и никогда не возвращайтесь!

— Ты в самом деле хочешь нас прогнать? — изумился Хеллорин. — Хочешь положить конец нашей дружбе?

— Да уж, действительно дружба! Произнося это слово, ты оскверняешь его. Где была твоя дружба, когда отыскался Меч? У фаэри дружба начинается и заканчивается тогда, когда им это выгодно, и я не могу положить конец тому, что не имело начала!

Хеллорин вздохнул:

— Будь по-твоему, госпожа.

Очертания его дрогнули, словно туман под утренним ветром, и в следующее мгновение фаэри исчезли. Эйлин почувствовала слабость в коленях. Смертные окружили ее, наперебой выражая благодарность и поздравляя с победой. Она грубо растолкала их, освобождая дорогу.

— К вам это тоже относится! Убирайтесь отсюда! Чтоб завтра же вас здесь не было!

Резким движением она убрала магический щит и, повернувшись к смертным спиной, пошла на свой остров. Никто не осмелился перейти мостик, и Эйлин почувствовала себя победительницей.

Глава 2. НЕОБЫЧНАЯ ЧЕТВЕРКА

Ослепленная ужасом, Искальда мчалась по лесу, петляя между деревьями. Она не замечала ни торчащих корней, ни колючек терновника, ни гибких веток, которые так и норовили угодить в глаза. В голове у нее звучала только одна мысль: спасайся! Лучше умереть, чем вновь стать рабыней Повелителя фаэри или пережить ужас последних часов.

Хотя Искальда умела воевать и кровопролитие не было ей в новинку, а к дичи, на которую охотился Хеллорин, она не испытывала теплых чувств, все же оказалось, что она не готова к той бойне, которую учинили фаэри, обрушившись на головы беззащитных жертв. Ни один наемник не ушел живым: фаэри с беспощадной последовательностью настигали их и рубили в куски. Это было похоже на какой-то дикий обряд, в котором велся счет трофеям: цепочкам, оружию, серьгам или ременным пряжкам, снятым с трупов. Иной раз чью-нибудь отрубленную голову фаэри поднимали за волосы и, уносясь в небо, перебрасывались ею… Как в жуткой детской игре.

Бесчувственная холодная жестокость новых хозяев приводила Искальду в ужас. Было совершенно очевидно, что они не считаются ни с одним живым существом, и такое отношение вполне могло распространяться на скакунов. Фаэри без малейших колебаний истребили в ксандимцах все человеческое — кто знает, что они еще с ней сделают? Искальда неслась вперед, не видя, не рассуждая: ее преследовал страх. Мозг ее заполнили образы соплеменников, превращенных в бессловесных тварей, и жуткие картины кровавой охоты фаэри. Этот шанс дан ей богами, и другого случая не представится. Искальда знала одно: надо удрать как можно быстрее и как можно дальше. Она должна окончательно затеряться в чаще, спрятаться так, чтобы Хеллорин никогда ее не нашел.

Магические поводья, сотканные из света, слетели с нее, когда она сбросила седока, и теперь ничто не мешало ей бежать. И она бежала, пока сам лес не оборвал ее полета.

Неожиданно перед ней возник ручей, до последнего момента скрытый низкими ветвями. Не успев подготовиться, Искальда сделала неуклюжий прыжок…

Что-то с силой ударило ее в лоб. Вспыхнула боль, и глаза залила горячая кровь. Ослепленная, она тяжело ударилась о противоположный берег, и нога ее, попав между двух корней, подвернулась со страшным хрустом. По инерции она рухнула на колени и распласталась по земле, мордой зарывшись в топкую грязь на берегу ручья.

Постепенно Искальда начала приходить в себя. Падение отрезвило ее, и человеческой частью своего сознания она попыталась оценить опасность. Серьезная ли рана на голове? А нога? Неужели сломана? Искальда сморгнула кровь, попробовала подняться, и после нескольких неудачных попыток ей это удалось, хотя поврежденная нога нестерпимо болела. Вся дрожа, Искальда низко опустила голову, забралась поглубже в ручей и, когда ледяная вода слегка успокоила боль, задумалась о том, что делать дальше. Она ни минуты не сомневалась, что Хеллорин будет ее искать. Будучи человеком, Искальда не раз встречала людей подобного сорта и знала, что самолюбие Владыки Лесов заставит его попытаться вернуть беглянку, и вместе с тем ее гордость не потерпит нового рабства. Что бы ни случилось, она не сдастся, решила про себя Искальда. Если бежать больше нельзя, значит, нужно хорошенько спрятаться. Главное — успеть это сделать прежде, чем Хеллорин ее обнаружит.

Не без сожаления Искальда выбралась из ручья и заковыляла в глубину леса, стараясь не поддаваться панике, усталости и с каждой минутой усиливающейся боли в ноге. Луна быстро клонилась к горизонту, и Искальда понимала, что с наступлением темноты ей вряд ли удастся найти надежное укрытие.